УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ СУИЦИДАЛЬНОЙ МОТИВАЦИИ У ПОДРОСТКОВ ИЗ СЕМЕЙ ГРУППЫ РИСКА

УДК 159.99

Н.П. Борисова (Таганрог) Технологический институт Южного федерального университета в г. Таганроге

English version: Borisova Natalia Taganrog Institute of Technology – Federal State-Owned Educational Autonomy Establishment of Higher Vocational Education “Southern Federal University”, Taganrok

Аннотация. В статье описаны результаты исследования, направленного на изучение условий формирования суицидальной мотивации у подростков из семей группы риска, имеющих определенные условия семейного воспитания. Предпринята попытка интегральной оценки особенностей эмоционального состояния и антисуицидальных реадаптационных резервов психики подростков. Своевременная активизация психологом этих резервов позволяет существенно снизить риск возникновения суицидоопасных состояний у представителей данной возрастной категории.

Ключевые слова: суицидальная мотивация, подростковый возраст, семьи группы риска, особенности семейного воспитания 

Об авторе

Ссылка для цитирования

С каждым годом проблема суицидального поведения детей и взрослых приобретает все более глобальный характер, а суицидальные мысли все чаще становятся неконтролируемой, со стороны человека, реакцией на сложные жизненные ситуации.

Статистические данные свидетельствуют о том, что в России ежегодно совершается около 55 тысяч самоубийств. «В докладе шведского Центра суицидальных исследований сообщается, что по абсолютному количеству самоубийств среди подростков в возрасте 15 лет Россия занимает первое место. Анализ материалов уголовных дел и проверок обстоятельств причин самоубийств несовершеннолетних, проведенный Генеральной Прокуратурой России, показывает, что 62% всех самоубийств вызвано семейными конфликтами и неблагополучием, боязнью насилия со стороны взрослых, бестактным поведением отдельных педагогов, конфликтами с учителями, одноклассниками, друзьями, черствостью и безразличием окружающих» (О.И. Ефимова) [5].

Типичными чертами подростка являются (Л.С. Выготский, 1929) [5]: возникновение интроспекции, ведущей к самоанализу, появление особого интереса к своим переживаниям, неудовлетворенность внешним миром, уход в себя, появление чувства исключительности, стремление к самоутверждению, противопоставление себя окружающим, конфликты с ними. «Все эти изменения, происходящие в личности подростка, могут служить основаниями различных отклонений в поведении. Поведенческие реакции подростков могут быть следствием заострений, акцентуаций характера (И.С. Кон, А.Е. Личко, А.В. Мудрик, А.А. Реан и др.). Если раньше акцентуации считались аномалией личности, то теперь они входят в критерий нормы, поскольку характерны для 90% подростков (Н.Я. Иванов, А.Е. Личко, Т.В. Иванова). Другим значимым фактором отклоняющегося поведения подростка выступает нарушение системы взаимоотношений между подростком и его родителями. На взаимосвязь эмоциональных расстройств, нарушений поведения и других психологических проблем и неблагоприятных событий в детстве ребенка указывали такие классики психоанализа как А. Адлер, К. Хорни. Современные исследователи также единодушно отмечают огромное влияние семьи и семейных отношений на формирование отклоняющегося поведения детей и подростков (А.М. Прихожан, А.С. Спиваковская, Л.М. Царегородцева, В.В. Юстицкий, Э.Г. Эйдемиллер, Ю. Хямяляйнен и др.)» [4; 5].

Прежде всего, в рамках рассматриваемой проблемы, пристальное внимание психологов уделяется детям и подросткам из семей группы риска, имеющих определенные условия семейного воспитания:

- в семье есть наркоманы или имеющие алкогольную зависимость;

- члены семьи были ранее судимы или в настоящее время отбывают наказание;

- имеются родственники, страдающие психическими заболеваниями;

- криминальные семьи;

- отсутствие отца в раннем возрасте;

- «матриархальный» стиль отношений в семье (сильное влияние матери);

- отсутствие внимания, отверженность в детском и подростковом возрасте;

- развод родителей;

- чрезмерная опека, воспитание по типу «кумир семьи»;

- частые скандалы в семье;

- при наличии родителей воспитывался в детском доме;

- в семье были случаи самоубийств, попыток самоубийств или суицидальные угрозы со стороны родственников.

В целом психологи работают с тремя видами суицида: 

Истинный суицид – характеризуется высокой степенью осознанности, это результат длительного осознанного процесса, включающего возникновение суицидальных мыслей, разработку суицидального плана с обдумыванием техники и условий совершения самоубийства, осознанным ожиданием смерти в результате осуществления запланированных действий.

Аффективный суицидальный акт – в этом случае временной интервал между возникновением соответствующего побуждения и осуществлением суицидальных действий незначителен. Такие суициды реже заканчиваются летальным исходом, чем истинные, так как имеют спонтанной характер и происходят вблизи от других людей, что повышает вероятность оказания своевременной медицинской и психологической помощи.

Демонстративный суицид – суицидальное поведение своей целью предполагает не лишение себя жизни, а всего лишь демонстрацию этого намерения. Такая демонстрация тоже часто завершается смертью вследствие недоучета реальных событий. Такие суициды в 4 раза чаще совершают женщины (девочки), чем мужчины (мальчики), что связано с излишней эмоциональностью первых.

В процессе работы с детьми-суицидентами, нами было отмечено, что, как правило, первопричинами суицидального поведения подростков являются:

- нереализованные желания или возможности, 

- неадекватное восприятие окружающего мира и себя в нем (сложность заключается в том, что ребенок не знает, что он неправильно воспринимает окружающий мир). Он действует в рамках стереотипов, навязанных рекламой, телевидением, Интернетом. Именно в Интернете есть электронные адреса, по которым можно узнать рецепты и дозы наркотических препаратов, изготовленных в домашних условиях; странички «суицидентов», где любой человек может описать свои ощущения, часто вымышленные; информация, которая оплачивается и не всегда проверяется и т.п.

Исследуя проблему формирования суицидальной мотивации в подростковом возрасте в течение ряда лет, мы проводили беседы с учащимися средних и старших классов школ и гимназий г. Таганрога, проходящих, на момент собеседования, стационарное лечение в Детской городской больнице.

В целом, по результатам исследования, у 90% из 250 респондентов была диагностирована склонность к размышлениям на тему суицида. Следует отметить, что в своем поведении испытуемые данной группы не обязательно руководствуются своими эмоциями и чувствами, более того – способность к рефлексии и волевому контролю поведения демонстрируется подростками (50%) на достаточно высоком уровне. Интерес также представляет тот факт, что у 87% пациентов из опрошенных суицидальные мысли не носят установочный характер и психофизиологическое состояние готовности к их актуализации отсутствует. Результаты дальнейшего наблюдения за детьми позволили сделать вывод о том, что суицидальные мысли 5% опрошенных перешли в категорию риска их реализации (подростки демонстрировали свои суицидальные намерения).

Недостаточная разработанность вопроса о природе процесса формирования суицидальной мотивации в подростковой среде следует уже из того, что в психологии до сих пор отсутствует общепринятый подход к пониманию его природы. При этом только на основе знания о причинах появления суицидальных мыслей и специфике их выхода на уровень актуализации можно оптимально диагностировать и корректировать суицидальные проявления, особенно в подростковый период.

Исходя из вышесказанного, актуальной проблемой, находящейся в стадии поиска решения, является поиск ответа на вопрос: «При каких условиях нереализованные желания и возможности подростков, а также неадекватное восприятие окружающего мира и себя в нем, способствуют появлению у детей суицидальных мыслей и влекут за собой разработку конкретного суицидального плана?» Поиск ответа на сформулированный вопрос составил цель настоящего исследования, объектом которого стали подростки – пациенты соматического отделения детской городской больницы, принимавшие участие в описанном выше собеседовании годом ранее, а предметом – процесс формирования суицидальной мотивации подростков, включающий разработку суицидальных планов или демонстрацию данных намерений. Принимая во внимание тот факт, что все, без исключения, респонденты проживают в семьях, имеющих одну или несколько из следующих особенностей: 1) отсутствие отца в раннем возрасте, 2) «матриархальный» стиль отношений в семье (сильное влияние матери), 3) отсутствие внимания, 4) отверженность в детском или подростковом возрасте; 5) развод родителей, 6) чрезмерная опека, 7) воспитание подростка по типу «кумир семьи», мы относим эти семьи к группе риска.

В соответствии с целью, объектом и предметом исследования было выдвинуто предположение, выступившее в качестве гипотезы исследования: своевременная диагностика условий и специфики формирования суицидальной мотивации подростка может быть использована в качестве основы для профилактической и коррекционной работы психолога в учреждениях разных типов.

Под процессом формирования суицидальной мотивации в рамках данной работы мы понимаем весь спектр суицидальных проявлений личности в его динамике: размышления на тему суицида (после просмотра фильма, чтения статьи, беседы со сверстниками и т.п.), процесс перехода суицидальных мыслей в форму навязчивых, вызывающих страх у подростка, состояний, трансформацию объективного обсуждаемого знания из суицидальной области в субъективное, актуализацию суицидальных мыслей и т.д.

Для проверки выдвинутой гипотезы нами применялись следующие методы исследования: наблюдения, беседы, экспертных оценок, индивидуального и группового психологического консультирования, тренинга.

По результатам проведения первых встреч с подростками и их родителями, мы сделали вывод о том, что наиболее распространенными трудностями в семьях с межличностными проблемами и суицидальной тенденцией у детей являются следующие [1].

1) Дети не всегда говорят взрослым о своих прежних суицидальных попытках. В своей работе мы сталкивались с так называемыми «молчаливыми суицидами», которые и ранее предпринимали попытки самоубийства – преимущественно путем принятия сильной дозы антибиотиков или снотворного, о чем родители не подозревали, так как принятая доза лекарств оказывалась недостаточной, и ребенок тайно лечил себя ему доступными средствами.

2) Под влиянием интенсивных отрицательных эмоций, для подростков характерно развитие ошибочного восприятия смысла слов и речи близких родственников (особенно матери), что приводит к возникновению, так называемых, вербальных иллюзий, – когда в каждой последующей конфликтной ситуации, ребенок даже нейтральные по смыслу фразы принимает за угрозы и обвинения. Патология восприятия может возникнуть и у родителей, которые демонстрируют открытое недоверие по отношению к своему ребенку, воспринимая его слова, как проявление лжи и негативизма.

3) Подросткам, склонным к суицидальному поведению, свойственно неадекватное восприятие своих эмоциональных психических состояний, что проявляется: в патологическом спокойствии процесса принятия суицидального решения (так, некоторые из обследуемых девочек (11-16 лет), осознанно принимали большую дозу лекарства, дождавшись отсутствия в доме родителей); в стремлении компенсировать ощущение своей ненужности в семье суицидальным поступком (подростки оправдывают такое действие как единственно возможный способ доказательства необходимости своего существования: «пусть родители почувствуют как им без меня плохо» (со слов детей)).

4) Нами зафиксировано, что не во всех случаях после криза или пребывания в коме, подростки открыто раскаивались в содеянном, осознавая всю тяжесть своего положения и психофизиологического состояния членов семьи. 5% из обследуемых, наоборот, пользуясь замешательством и испугом родителей, продолжали открыто демонстрировать агрессию по отношению к родным и близким людям.

В процессе предварительной беседы, подросткам задавались следующие вопросы:

1. Что в твоей жизни вызывает у тебя большую радость и делает тебя счастливым? (В первоначальной формулировке вопроса: «Какие события или ситуации вызывают у тебя большую радость и делают тебя счастливым?», слова «события» и «ситуации» не всегда способствовали пониманию подростком сути задаваемого вопроса. Например, при ответе: «огромную радость у меня вызывают компьютерные игры и когда никто мне играть в них не запрещает» подростки затрудняются соотнести процесс игры с событием или ситуацией как таковой).
2. Что вызывает грусть, злость, раздражение, ненависть? (практика показала, что выдвижение слова «ненависть» на первую позицию тормозит и затрудняет процесс диалога психолога с ребенком, что выражается в демонстрации отказа со стороны последнего признания факта проживания им данного состояния («ненависть я никогда не испытываю – это «резкое, грубое» слово, но ссоры с родителями и друзьями вызывают у меня злость и желание причинить им боль… да, наверное, это и есть ненависть…») – из ответов детей.
3. О чем ты мечтаешь с детства? Что уже исполнилось?
4. Что ты чувствуешь по отношению к миру, в котором живешь? (слово «мир» в данном контексте имеет собирательный образ и подростки отвечают на вопрос свободно, не задавая уточняющих вопросов, выражая свои чувства по отношению к родителям, школьным друзьям, «врагам», своим преобладающим эмоциональным реакциям, помогающим и мешающим в жизни).
5. Какие цели ты поставил перед собой? К чему стремишься?
6. Какая профессия тебе больше всего нравится и почему? (вопрос сформулирован именно таким образом с целью раскрепощения ребенка и поддержания в процессе беседы доверительной атмосферы; практика показала, что вопросы по типу: «какую профессию ты хочешь получить?» не всегда гарантируют искренний ответ ребенка, так как, фрустрирующие детские желания и фантазии, реакции взрослых (родителей) провоцируют в отдельных случаях выбор профессии «на зло, только, чтобы родителям отомстить» – со слов респондентов.
7. Какими словами ты можешь описать свою жизнь? (ответ на вопрос не вызывал затруднений у подростков на заключительном этапе беседы и носил резюмирующий характер, что помогало психологу еще раз убедиться в правильности сделанных им выводов и, в отдельных случаях, получению важной дополнительной информации, в предыдущих ответах детей не прозвучавшей).

С целью получения информации о том, как видят существующие в их семьях проблемы родители, последним были заданы следующие вопросы:

1. Какие затруднения в процессе общения с ребенком вызывают тревогу? Что расстраивает, приводит в отчаяние?
2. Как давно появились эти (перечисленные родителями) проблемы? Можно ли их возникновение соотнести с конкретными событиями в жизни семьи?
3. Что изменилось в поведении ребенка по сравнению с ранним школьным возрастом?
4. Какие фантазии, мечты или желания ребенка, по вашему мнению (родителей) бесперспективны, абсурдны, «глупы»? (как правило, свои ответы на данный вопрос родители аргументируют; в ситуации, когда психологу непонятны аргументы, задаются уточняющие вопросы).
5. Что хотелось бы изменить в отношениях с ребенком в первую очередь? Как могут повлиять данные изменения на жизнь семьи в целом (по мнению родителей)?

По результатам предварительной беседы с респондентами среди ответов на первый вопрос преобладали следующие (в зависимости от интеллектуальных особенностей подростка и социального статуса его семьи): когда никто не ссорится; когда меня понимают родители; когда отпускают погулять подольше; когда не третируют учителя; когда я не болею; когда меня оставляют в покое все – родители, учителя; когда могу постоять за себя; когда вместо уроков могу играть в компьютерные игры по несколько часов подряд и т.п.

Самые распространенные ответы на второй вопрос отражены в ниже приведенной таблице [3].

В ходе исследования был сделан вывод о том, что состояние эмоционального напряжения подростков способно «предопределять» результаты будущих поведенческих нарушений (включая суицидальное поведение) ещё до непосредственного контакта с другим человеком (вербального или невербального). По результатам собеседования с родителями и наблюдения за респондентами были отмечены следующие наиболее распространенные приемы психологической защиты подростков, применяемые с целью получения своеобразной «компенсации» отсутствующего благополучия и нейтрализации собственных негативных эмоциональных состояний [2].

1. Прием обработки собеседника нестандартными фразами, при котором посланная информация работает в трех направлениях: адресат, слушатели, сам подросток. Причем адресат и слушатели воспринимают информацию непосредственно в звуковом виде (они слышали сказанное), а сам говорящий получает дополнительную зрительную информацию: от адресата (его растерянный вид, возможно, злость) и слушателей (нескрываемое восхищение). Свой собственный голос в момент произношения фразы, он может даже не слышать. Позитивная информация, поступающая от слушателей, сразу работает как компонент психологической защиты, а негативная эмоциональная реакция на фразу адресата, трансформируется самим подростком в положительную. И чем сильнее негативизм «противника», тем крепче эмоциональное удовлетворение, получаемое подростком. Цель использования рассматриваемого приема – удовлетворение потребности «наказать» адресата за ранее доставленный эмоциональный дискомфорт. Происходит обмен негативной информацией на вербальном и невербальном уровнях, что в большинстве случаев удовлетворяет обе стороны (данный факт неоднократно признавался матерями из семей с «матриархальным» стилем отношений, реже отцами, что связано с желанием последних не участвовать в «домашних психозах» – постоянных бесперспективных «стычках» матери и ребенка).
2. Прием соблюдения психологической дистанции важен для подростков, лишенных по какой-либо причине, внимания родителей, педагогов и товарищей. Обычно не участвующие в шумных обсуждениях и дискуссиях, такие подростки замечают многое из того, что ускользает от внимания окружающих и могут использовать полученную информацию в целях психологической защиты от ощущения одиночества и ненужности (данный прием показал себя опасным в ситуации появления суицидальной тенденции, так как блокирует желание и возможность подростка контактировать со своим социальным окружением).

3. Уход в себя. Данный прием психологической защиты эффективен для подростков при обдумывании вариантов выхода из неблагоприятно создавшейся ситуации. Это ситуация, когда полученная негативная информация подростком уже перерабатывается, а способ ее нейтрализации или трансформации в позитивную им не найден. Фактор, который необходимо учитывать при работе психолога с таким подростком – это время. Если «уход в себя» примет затяжной характер, это может спровоцировать суицидальный поступок любого вида (истинный, демонстративный или аффективный).

4. Приемом использования в своей речи резких, «язвительных», двусмысленных слов и словосочетаний пользуются подростки, слабо чувствующие переживания окружающих, что усиливает «давление» на последних. Два сильных звена данного приема: «железная» логика и точность подбора эмоционально окрашенных слов, что безотказно действует на собеседников. Сверстники сконфужены, чем подпитывают чувство превосходства у противоположной стороны. Таким образом, происходит «перекачка» и трансформация позитивной информации, и ощущение психологической защиты «нападающего» усиливается.

5. Агрессивная экспрессивность. Главными отличительными особенностями данного приема являются беспредельное стремление к лидерству и частые вспышки раздражения, гнева и агрессии, характерные для психически неуравновешенных подростков. Тенденция сглаживать противоречия, поступившись своими интересами, отсутствует. Инициатор конфликта совершает действия, направленные на блокирование достижений противоположной стороны, ее стремлений, целей и намерений, что становится для подростка своеобразным средством по снятию внутреннего напряжения. Этот прием определен нами как самый опасный и жесткий, так как направлен не на погашение внутриличностного конфликта, а на его постепенное усиление. Как правило, в борьбу за свое ущемленное самолюбие, вступают равносильные, по своей агрессивной направленности, подростки или подростки и родители (чаще матери), и обе стороны предпочитают аффективную взрывчатость отступлению (отцы в аналогичных ситуациях в конфликты не вмешиваются, или предпочитают путь физического воздействия, иногда, в неблагополучных семьях – на обе стороны).

6. В ходе дальнейшей работы, включившей беседы с детьми и их родителями, а также наблюдения за подростками в стационарных условиях, была собрана информация, на базе которой все наши респонденты были условно соотнесены с одной из ниже перечисленных категорий, отличающихся характерными особенностями нейтрализации или формирования суицидальной мотивации.

7.Подростки, которым свойственны размышления на суицидальные темы только в рамках и объеме поступающей информации (из фильмов, рассказов сверстников, Интернета и других источников). В процессе разговоров они эмоционально нейтральны, в шутливой форме воспринимают обсуждаемый факт суицида как «случилось, ну и случилось; глупым был, если из-за девчонки прыгнул с крыши…». Несколько минут спустя подростки, соотнесенные с данной категорией, уже спорят с родителями (чаще матерью) или со сверстниками на другие темы, играют в настольные или подвижные игры. К разговору на тему суицида не возвращаются, суицидальная тенденция отсутствует. Окружающий мир подростки, соотнесенные с данной категорией, воспринимают таким, какой он есть, со своими положительными и негативными проявлениями, могут четко сформулировать свои краткосрочные и долгосрочные планы. В ответах на вопросы дети указывали на то, что наибольшую радость и счастье вызывает свобода от опеки родителей и возможность самостоятельно решать жизненные проблемы.

Особенности семейного воспитания: отсутствие отца в раннем возрасте, чрезмерная опека (со стороны матери).

8. Подростки, часто возвращающиеся к суицидальной тематике, несколько раз обсуждающие неприятный эпизод из фильма, книги или других информационных источников; продолжающие записывать волнующие их мысли в личные дневники. Эти дети эмоционально несдержанны, им свойственны капризность, резкие перепады настроения, вегетативные проявления: повышенная потливость, сердцебиение, невроз навязчивых состояний – появление мыслей, страхов (в частности, связанных с темой суицида). Например, подросток говорит следующее: «Люди, получается – ничтожны. Был человек и нет его. Значит и со мной может такое случиться» (наблюдаются начальные проявления формирования суицидальной мотивации – «тот мужчина, который был самоубийцей – человек, я – тоже человек, значит и у меня есть такие же возможности, как и у него, и эти мысли меня угнетают…»). Такие дети мечтают стать сильными, знаменитыми личностями, но слабо верят в то, что их мечты осуществимы; сложнее, чем подростки первой категории, идут на контакт с окружающими, испытывая к ним, первое время, недоверие. Окружающий мир не всегда воспринимают адекватно, относятся к нему с подозрением. Для этих подростков свойственно возникновение пассивных мыслей о смерти и уходе из жизни, фантазий на тему своей смерти. Однако эти мысли еще не имеют характера суицидальных, т.е. лишение себя жизни не рассматривается как произвольное действие. Подростки данной категории имеют среднюю степень суицидального риска, что, прежде всего, связанно с их впечатлительностью. Однако при неблагоприятных стечениях обстоятельств эти дети склонны к истинному суициду.

Особенности семейного воспитания: «матриархальный» стиль отношений в семье, воспитание подростка по типу «кумир семьи», развод родителей.

9. Подростки, у которых диагностируется высокая склонность к самоповреждающему поведению, «стирание» болевого порога, что проявляется в демонстративных порезах кожи на запястьях, беспорядочном нанесении татуировок, многократных проколах носа, ушей, пупков. Для этих подростков характерны авторитарный и агрессивный типы межличностных отношений, частичный избирательный отказ от советов и помощи окружающих, завышенная самооценка, истеричные поведенческие манифестации. Подростки данной категории имеют высокую степень суицидального риска, так как слабо определяют грань между допустимыми и суицидоопасными состояниями, редко обращаются за помощью и способны впадать в затяжную депрессию. Они склонны к демонстративному суициду. Намеченные краткосрочные планы часто меняются, долгосрочные обдумываются редко. Мир воспринимается как игровое пространство, в котором существуют жесткие правила: «проиграл – значит проиграл». Мысли подростка могут перейти в стадию, которую условно можно назвать суицидальными замыслами. Появляется и эпизодически усиливается влечение к смерти, и мысли о ней из абстрактно-мечтательных превращаются в более оформленные и практичные замыслы. Позже к ним присоединяется волевой компонент и решение, так что суицидальную мотивацию можно считать частично оформленной.

Особенности семейного воспитания: «матриархальный» стиль отношений в семье, отверженность в детском или подростковом возрасте, развод родителей.

10. Подростки с аффективно-экзальтированным типом акцентуаций характера. Они бурно реагируют на малейшие изменения окружающего мира, темп нарастания реакций и их внешнее проявление отличаются большой интенсивностью. На передний план у таких детей могут выдвигаться как альтруистические, так и эгоистические побуждения. Подростки данной категории крайне впечатлительны (особенно это касается печальных и страшных событий), что может привести к возникновению непредвиденных психических реакций. Свойственный таким подросткам депрессивный невроз протекает в виде головной боли, экземы, астматических приступов. Дети – неуверенны в себе, нерешительны, несамостоятельны, трудно приспосабливаются к новым жизненным условиям, утрированно понимают чувство долга. Как результат, любые неудачи, неисполнение желаний переживают тяжело, не всегда адекватно воспринимают действительность. Склонны к аффективным суицидальным актам, но в состоянии отчаяния способны к совершению заранее продуманного суицидального поступка. В голову приходят мысли типа: «вот бы уснуть и не проснуться» «хорошо бы умереть…», и т.д. Наряду с такими пассивными мыслями подросток может испытывать необъяснимое влечение к смерти

Особенности семейного воспитания: «матриархальный» стиль отношений в семье, развод родителей, отсутствие внимания со стороны родителей, отверженность в детском и подростковом возрасте.

Результаты проведенного исследования позволили сформулировать следующие основные выводы.

1) Анализ полученных в ходе исследования данных подтвердил выдвинутую гипотезу о том, что своевременная диагностика условий и специфики формирования суицидальной мотивации подростка может быть использована в качестве основы для профилактической и коррекционной работы психолога в учреждениях разных типов.

2) Основным условием, способствующим созданию благоприятной почвы для формирования суицидальной мотивации подростков из семей группы риска, является «матриархальный» стиль отношений в семье, включающий сильное влияние матери на членов семьи и в большинстве случаев носящий характер авторитарный и деспотичный. Даже в том случае, если данное влияние обусловлено высоким социальным статусом матери и ее естественным стремлением тотально опекать всех членов семьи, своевременная профилактическая беседа психолога с подростком, имеющая антисуицидальную направленность, с высокой долей вероятности предотвратит процесс формирования суицидальной мотивации у ребенка.

3) В категорию суицидального риска высокой степени попадают подростки из семей, особенностями воспитания которых является симбиоз «матриархального» стиля отношений и «отверженности» подростков в детском возрасте или в настоящее время. Пережив период эмоциональной изоляции, дети, соотносимые с третьей категорией, в отличие от второй и четвертой, научились чувствовать себя самодостаточными, имеющими неоспоримое право на самостоятельное принятие решений и выработали в себе неуважительное (презрительное) отношение к сверстникам, которые «сломались» и демонстрируют психологическую зависимость от окружающих. Своевременное выявление указанных особенностей семейного воспитания и проведение профилактических бесед (многократных) позволяют полностью или частично блокировать процесс формирования подростковой суицидальной мотивации, а также способствуют формированию у этих детей адекватного восприятия окружающей действительности.

4) Результаты коррекционной работы с родителями подростков, соотнесенных со второй, третьей и четвертой категориями, позволили сделать вывод о том, что своевременно проведенная профилактическая беседа оказывает эффективное преобразующее воздействие на дальнейшие межличностные отношения в семьях и способствует развитию стойкой антисуицидальной мотивации у детей. В качестве реадаптационного резерва психики подростков используются: у второй категории – эмоциональность, впечатлительность, желание стать сильным и успешным в жизни, у третьей – способность к самовоспитанию, саморазвитию и саморегуляции, развитый волевой компонент, у четвертой – впечатлительность, альтруистичность, развитое чувство долга.

5) Своевременно оказанная профессиональная психологическая помощь позволяет не только снизить риск возникновения суицидоопасных состояний у подростков, но и предотвратить в целом потенциально возможные, для данной возрастной группы, конфликтные и кризисные ситуации.

Литература

1. Борисова Н.П. Неадекватность восприятия своих эмоциональных состояний подростками, склонных к аутоагрессии. // Международный сборник научно-практических работ. Выпуск 15. Ростов-на-Дону, 2003. – С. 105-110.
2. Борисова Н.П. Приемы психологической защиты дезадаптированных подростков. // Известия ТРТУ. Тематический выпуск ТРТУ. – Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2004. – №2 (37).
3. Борисова Н.П. Чувство страха и его проявления у социально дезадаптированных подростков. Труды 7-й Международной научной конференции. Том 3. – Москва-Таганрог, 2002. – С. 67-74.
4. Иванова С.Р. Особенности идентификаций у подростков с девиантным поведением // Психология и школа. – 2003. – № 2. – С. 58-66.
5. Ефимова О.И. Суицидальное поведение в подростковом возрасте и возможности его профилактики // Медицинские науки. – 2005. – № 11. – С. 93-95.

Об авторе

e-mail: This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.

Ссылка для цитирования

Борисова Н.П.  Условия формирования суицидальной мотивации у подростков из семей группы риска [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2010. N 4. URL: http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.