РЕСУРСНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ
УДК 159.923
Аннотация. В статье предпринята попытка дать четкое определение понятию «состояние» и через него определить понятие «психологического ресурса». Проведен анализ зарубежных и отечественных психотерапевтических моделей, основанных на представлениях о внутренних ресурсах человека, как фундаментальных факторах психологической помощи; выявление признаков их объединяющих; отличий одной модели от другой; отклонений их от классических направлений. Это позволило автору осмыслить изложенное в русле единой психологической концепции и определить место ресурсных моделей в мировом психотерапевтическом пространстве.
Ключевые слова: психологическая помощь, ресурсы, ресурсный подход, состояния
Конец восьмидесятых начало девяностых годов ушедшего века стали судьбоносными для одной шестой части Земного шара, именуемой Союзом Советских Социалистических Республик.
Сначала раздвинулся идеологический занавес, освободив сознание ученых и специалистов различных областей от предписываемого единственно верного марксистско-ленинского понимания окружающей действительности, открыв дорогу неограниченным профессиональным контактам советских и зарубежных специалистов различных отраслей.
В сфере психотерапии это были годы самого настоящего бума, лавинообразного потока, наводнения Советского Союза, а с августа 91-го – России зарубежными психотерапевтическими идеями и моделями. Разгоралась профессиональная борьба за умы и сердца психолого-психотерапевтического сообщества нашей доселе изолированной страны.
В то же самое время в среде отечественных специалистов происходили трансформационные процессы, которые, во-первых, касались очищения психотерапевтических методов от обязательных ранее идеологических наслоений и обнажения их истинной психологической сути, которая во многом оказалась сходной, а в ряде случаев идентичной зарубежной. Во-вторых, с крахом Советского Союза, соответствующей агонией системы финансирования науки и прекращением контроля со стороны спецслужб стали известны некоторые практические разработки Советских ученых из области психологического воздействия на психику человека и группы людей с конкретными определенными целями.
В течение десятилетия происходила активная, энергичная интеграция зарубежных и отечественных идей с последующей их дифференциацией на три классических психотерапевтических направления.
В итоге в новое тысячелетие Россия, и её ближнее зарубежье вступили в мировое психотерапевтическое пространство с официально признанными: психодинамическим, поведенческим, экзистенционально-гуманистическим направлениями психологическим помощи и огромным количеством их ответвлений и вариаций. Каждое из них имеет свою методологию, объяснительную концепцию причин возникновения и развития проблем у человека, наборы технических приемов для их исследования и психотерапевтического вмешательства.
Психодинамическое направление предполагает осознание человеком вытесненного, подавленного внутриличностного конфликта и работы механизмов психологической защиты.
Поведенческое рассматривает проблемы и ограничения человека, как неправильное научение, и главной своей целью ставит переучивание и выработку новых поведенческих стереотипов.
Экзистенциально-гуманистическое исследует бытие человека на предмет возможности и степени его самореализации и самоактуализации, создает условия для их осуществления либо стремиться раскрыть потенциальное поле смыслов, скрытых в какой-либо жизненной ситуации, дабы переключить на них психологическую энергию страдающего человека.
В рамках каждого направления существует множество разных самостоятельных практических моделей, разработанных главным образом по принципу интеграции существующих идей [2, 8].
В то же время в Россию «экспортировались» отдельные модели, не вписывающиеся ни в одну из классических парадигм, которые ввели в психотерапевтический язык понятие «ресурсы»: Эриксоновская и Позитивная психотерапия Н. Пезешкиана, нейролингвистическое программирование, собеседование, ориентированное на решение, холотропная терапия С. Грофа, более известная под названием «холтропное дыхание», которое нам представляется крайне не корректным, фиксирующим только лишь узкую, механическую, техническую составляющую процесса и не отражающую его сути.
Эти модели были представлены отдельными обучающими семинарами и на первый взгляд не имели между собой ничего общего, кроме оперирования вышеуказанным довольно пространным понятием психотерапевтических ресурсов. Советско-Российскими учеными и практиками тоже создавались похожие модели: метод вербальной мифологизации личности И. Черепановой, ключ Х. Алиева, психотехнологии И. Смирнова. Они в отличие от зарубежных не употребляли понятия «ресурс», но их основные принципы и методы практической работы во многом совпадали как друг с другом, так и с импортными разработками. Данные модели не вписывались ни в одно из прежних направлений, но их практические достижения составило серьёзную конкуренцию устоявшимся взглядам Они, наряду с классическими, также находили сторонников в среде отечественных специалистов и практическое применение в области психологической помощи.
К началу третьего тысячелетия, несмотря на весьма противоречивое отношение к ним специалистов, они прочно закрепились в сознании и практике психотерапевтического сообщества, продолжая оставаться отдельными самостоятельными технологиями психологической помощи.
В этой связи можно отметить, что и для зарубежной психотерапевтической теории и практики ресурсные подходы были новыми, они разрабатывались и апробировались в 80-е годы и стали достоянием «широкой профессиональной общественности» к началу 90-х, то есть период «знакомства» с ними как в России, так и за рубежом происходил практически одновременно.
В настоящее время накоплен весьма солидный опыт их практического использования, благодаря чему открылась возможность подобного теоретического осмысления и определения их места в общем психотерапевтическом пространстве, представляется также важным конкретизировать остающееся весьма многозначным ключевое понятие – «ресурс», что и является целью данной работы.
Для достижения обозначенной цели необходимо проанализировать ресурсные модели на предмет выявления как общих признаков, обобщения по какому-либо объединяющему основанию, так и отличий одной модели от другой, а также отклонений их от классических направлений и осмыслить результаты анализа в русле единой психологической концепции. Рамки данной работы не позволяют даже очень кратко рассмотреть каждую модель, в отдельности изложить идеи авторов, историю создания, основные методы практической работы. Подробное описание ресурсных моделей представлено в нашей монографии «Ресурсные модели психологической помощи» [8]. Здесь мы сразу перейдем к выводам.
Несмотря на внешние различия в форме работы можно выделить следующие моменты, объединяющие ресурсные модели, и одновременно отличающие их от классических направлений.
- Отсутствие какой-либо базовой теории личности, а также теории возникновения развития и преодоления проблем; ориентация только на результат, исключение из практической работы любой интерпретации, объяснения, экспертной оценки поведения клиента, а часто и медико-психологической терминологии.
- Подстройка к картине мира каждого человека, к его уникальным идеям, переживаниям; выбор индивидуального корригирующего психотерапевтического инструмента в зависимости от особенностей клиента и конкретной ситуации.
- Отсутствие единой определенной формы взаимодействия специалиста с клиентом и позиции специалиста во время психотерапевтического процесса [1, 3, 8, 9].
- Вместо какой-либо единой профессиональной поведенческой линии выдвигаются принципы «полезности» и «гибкости», то есть все то, что идет на пользу клиенту и принимается им, может быть реализовано в психотерапевтическом процессе.
- Гибкое изменения стиля взаимодействия специалиста с клиентом, использование разнообразных технических приемов до тех пор, пока не будет достигнут нужный психотерапевтический результат, который определяется совместно с клиентом заранее и четко формулируется в конкретных жизненных изменениях, каких следует достичь. Последнее в некой мере согласуется с идеями поведенческого направления, расширяя и дополняя их.
- Разделение с клиентом ответственности за результативность психотерапии в противовес двум полярным тактикам классических течений: либо принятие на себя специалистом всей полноты ответственности за процесс, либо делегирование ее пациенту, его внутренней готовности к изменениям и способности преодолеть собственное сопротивление.
В рамках психотерапии новой волны специалист чаще всего выступает стратегической фигурой. После того, как совместно с клиентом определены конечные цели, специалист сам планирует весь психотерапевтический процесс, осуществляет и контролирует его на предмет четкости выбранного курса, при необходимости вносит изменения и «предъявляет» пациенту окончательный ранее намеченный результат. Далее взаимодействие либо завершается, либо формулируются новые цели.
- Сознательное, активное целенаправленное использование трансовых, измененных состояний сознания клиента в процессе работы, а также применение современных технических средств, в первую очередь, компьютерных.
- Самая главная особенность состоит в том, что основными психотерапевтическими механизмами выступают внутренние ресурсы самого пациента и его собственная уникальная, неповторимая картина мира. Вся психотерапевтическая работа сводится только к организации внутреннего доступа к собственным ресурсам пациента, которые у него всегда имеются, даже если он сам о них не знает.
Для иллюстрации различий между классическими и ресурсным подходами приведем следующий пример.
Представим некоего успешного руководителя какого-либо солидного предприятия. Он блестящий организатор крупного производства, всегда находит выходы из сложных производственных ситуаций, гибко реагирует на всякие изменения законодательства, легко разрешает любые конфликты между подчиненными, четко видит перспективы развития производства. Умеет доносить свои идеи до коллег. Его взаимоотношения с персоналом безупречны, в любых ситуациях сдержан, вежлив, умеет слушать других, остроумен, обладает чувством юмора, справедлив, демократичен и, при этом умет отстаивать собственную позицию. Его ценят и уважают в коллективе как умелого руководителя, грамотного специалиста и, просто, хорошего человека.
У него семья: жена и двое детей младшего и среднего возраста. И вот в семье этого директора все совершенно не так, как на работе. С женой, детьми и между детьми постоянные конфликты и скандалы по разным поводам. Воспитательный процесс в тупике. Никто никого не желает слышать. Бурные выяснения отношений переходят в периоды молчаливой неприязни друг к другу. Дома сплошной эмоциональный негатив, нервное напряжение, агрессивное молчание или злобная ирония при общении. Наш субъект в отношениях с членами своей семьи становиться капризным, упрямым, глупым подростком, теряет свои замечательные способности, активно реализуемые на работе. Вот такая ситуация.
Предположим, что этот человек обратился за психологической помощью. Конечно, в данном случае показана семейная психотерапия, но для нашего примера будем рассматривать первичное индивидуальное обращение с запросом на изменение семейной ситуации.
В зависимости от профессиональной ориентации специалиста помощь будет оказываться разными путями психоаналитическим, поведенческим, экзистенционально- гуманистическим, каждый будет использовать свои методы, в зависимости от того, как понимает проблему, ее причины и способы устранения.
С позиции нового подхода этому человеку нужно дать доступ к его собственным ресурсам, которые у него есть, и которыми он прекрасно пользуется на работе. Проблема заключается в том, что по какой-то причине доступ к ним в домашней обстановке заблокирован, и они не могут быть задействованы в семейных отношениях. Причина, по которой они блокируются, не важна. И не надо подвергать его психоанализу, здесь нечего анализировать, нет никакой необходимости его переучивать или обучать новым реакциям, создавать условия для личностного роста или открывать потенциальное поле смыслов. У данного человека есть все необходимое, чтобы быть успешным в семейной ситуации, требуется только одно, чтобы дома он также активно пользовался собственными ресурсами, как и на работе.
Это главная идея психотерапевтического подхода новой волны, обеспеченная многочисленными техническими приемами для своего практического воплощения.
Разумеется, что и в общих рамках ресурсного подхода работа с данным клиентом будет организована различно, в зависимости от того, к специалисту какого конкретно направления обратится клиент: NLP; собеседования, ориентированного на решение; вербальной мифологизации личности; позитивной или Эриксоновской психотерапии и т.п.
Внешне каждый специалист будет работать по разному, но при этом во всех случаях помощь будет заключаться в том, чтобы дать возможность человеку эффективно оперировать собственными ресурсами, ибо только их пассивность и обусловливает появление и развитие проблем. Когда у человека активны ресурсы, необходимые для всех сторон жизни, проблем не возникает.
Есть ресурсы – нет проблемы, нет ресурсов – есть проблема.
Для активизации ресурсов в каждой конкретной модели разработаны собственные психотехнические тактики и приемы, объединенные главным общим стратегическим принципом: активизации и нужной конфигурации дремлющих, бездействующих, но жизненно необходимых человеку ресурсов для психотерапевтических преобразований его бытия.
Таким образом, ресурсы выступают главным понятием, а ориентация на внутренние ресурсы человека и работа с ними представляется ключевым принципом данного подхода.
При этом понятие ресурса не конкретизировано ни в одной из рассмотренных выше моделей и понимается весьма широко, как набор самых разнообразных способностей, знаний, умений, навыков, возможностей, чаще всего относящиеся к интрапсихической реальности, которые могут быть задействованы для достижения психотерапевтических целей.
Можно предположить что, понятие «ресурс» было позаимствовано авторами новых для того времени психотерапевтических моделей у разработчиков теории стресса и способов совладания с ним, то есть коппинга. И включало в себя весьма широкий класс феноменов относящихся к самым различным сферам человеческого бытия.
Так, например, под ресурсами совпадающего поведения изначально понималось и понимается все то, что позволяет эффективно справляться с трудностями.
Выделяются внешние и внутренние ресурсы совладания. К внешним ресурсам относятся деньги, время, образование, уровень жизни, социальная поддержка.
Внутренними ресурсами являются личностные особенности и качества; позитивная самооценка, уверенность в себе, оптимизм, стойкость, субъективно воспринимаемый контроль над ситуацией, способности, знания, умения, навыки, опыт, которые создают возможности совладания со стрессом эффективными способами [5].
Однако такое многообразное толкование понятия затрудняет понимание психологических механизмов, благодаря которым осуществляются психокоррекционные трансформации.
Следует заметить, что понятием «ресурсы» оперирует и академическая психология. Так, например, экспериментальное психологическое исследование адаптации человека к особым условиям позволило выявить четыре категории ресурсов, задействованных в этом процессе.
Активационно-энергетические, связанные с органическими и функциональными затратами, направленными на достижение значимых для субъекта целей, и компенсацию факторов, препятствующих их достижению.
Когнитивные, направленные на выработку наиболее эффективных способов переработки информации.
Эмоциональные, определяющиеся динамикой переживаний – субъективных индикаторов эффективности процесса адаптации.
Мотивационно-волевые, координирующие все остальные компоненты в направлении реализации значимых для субъекта целей [3].
Однако предложенная классификация ресурсов по видам оставляет понятие по-прежнему весьма широким, таким же, как в психотерапевтическом контексте, и требует конкретизации.
Что же следует понимать под ресурсами? С нашей точки зрения понятие психологического ресурса можно раскрыть через категорию «состояние».
Академическая психология, оперируя понятием «психическое состояние», определяет его как «широкую психологическую категорию, которая охватывает разные виды интегрированного отражения ситуаций (воздействий на субъект, как внутренних, так и внешних стимулов) без отчетливого осознания их предметного содержания» [6].
В психологическом словаре 1990 года сообщается что, «психическое состояние» – понятие, используемое для условного выделения в психике индивида относительно статического момента в отличие от понятия «психический процесс», подчеркивающий динамические стороны психики, и понятия «психическое свойство», указывающего на устойчивость проявлений психики человека, их закрепленность и повторяемость в структуре его личности [9].
Под «психическим состоянием» также понимается один из возможных режимов жизнедеятельности человека, отличающийся определенными энергетическими характеристиками на физиологическом уровне, а на психологическом – системой фильтров, обеспечивающих специфическое восприятие окружающего мира [4].
В Интернете можно встретить определение «психического состояния», как интегральной характеристики системы деятельностей индивида, сигнализирующей о процессах их реализаций и согласованности между собой.
Учебник «Клиническая психология» 2004 года дает более детальное определение: «психическое состояние – конкретная структурная организация всех имеющихся у человека психических компонентов, обусловленная данной ситуацией и предвидением результатов действий, их оценкой с позиций личностных ориентаций и установок, целей и мотивов всей деятельности. «Психические состояния» многомерны, они выступают и как система организации психических процессов, всей деятельности человека в каждый конкретный момент времени, и как отношения человека. В них всегда представлена оценка ситуации и потребности человека. Существует представление о состояниях, как о фоне, на котором протекают психическая и практическая деятельность человека» (выд. Ю.П.) [7].
В перечисленных источниках представлены различные классификации психических состояний и выделены их структурные элементы, но ни в одном из них нет четкого определения данного понятия.
Действительно, что такое психическое состояние или просто состояние человека? Возьмем на себя смелость ответить на этот вопрос.
С нашей точки зрения любой вид человеческого функционирования всегда осуществляется на фоне соответствующего ему состояния, выступающего необходимым условием возможности вообще какой-либо направленной активности. Без соответствующего состояния ни деятельность, ни поведение осуществляться не могут в принципе, даже потенциальная готовность человека к любой конструктивной или деструктивной деятельности, адаптивному либо дезадаптивному поведению обусловливается необходимым состоянием.
То есть сначала формируется состояние, как необходимое условие, как фон, как база для предстоящего вида активности и только потом становиться возможной реализация конкретной целенаправленной или спонтанной, хаотической активности.
Далеко не всегда состояние автоматически запускает соответствующую активность, но любую активность всегда обеспечивает необходимое состояние.
Здесь следует уточнить, что состояние – это тоже некий вид активности, но активности интрапсихической, психо-физико-физиологической. Выражаясь еще более обобщенно – психосоматической, возникающей чаще всего спонтанно автоматически или рефлекторно в ответ на требования текущей ситуации вне сознательного контроля и регуляции.
Деятельностная и поведенческая активность тоже может быть хаотичной, беспорядочной, нерегулируемой, но в отличие от состояний чаще всего имеет целенаправленный характер, проявляемый в совершенно конкретных действиях. Состояние же выступает необходимым условием осуществления любых человеческих действий и, следовательно, представляется важнейшим феноменом, определяющим жизнедеятельность и психическую динамику живого организма.
Как отмечалось выше, состояние представляет собой психосоматический феномен и, на наш взгляд, любое состояние может быть определено тремя параметрами: физическими ощущениями, уровнем эмоционального возбуждения и эмоциональным знаком. Отсюда следует, что состояние есть не что иное, как эмоционально окрашенный комплекс физических (соматических) ощущений.
В каждом конкретном состоянии любой из этих параметров может располагаться в достаточно широком диапазоне по степени интенсивности и субъективной осознаваемости. Например, эмоциональное возбуждение и знак эмоций могут быть расположены в диапазоне от животного страха и ужаса, всепоглощающего горя и тоски до эйфории и экстаза; физический компонент – от непереносимой боли и свинцовой тяжести в теле до мышечной радости и воздушной легкости. Возможен и «полный штиль» эмоций и ощущений, например, при глубокой медитации.
В любом человеческом состоянии эти элементы представлены в индивидуальных неповторимых сочетаниях. Даже состояние глубокого раздумья, интеллектуального напряжения при отсутствии эмоциональной нагрузки всегда имеет физические характеристики.
Особо следует отметить субъективно неощущаемые, неосознаваемые состояния. Все три составляющие могут проявляться на неосознаваемом, подпороговом уровне, не отслеживаемом сознательно, но физиологические показатели человека, например, параметры сердечной деятельности, будут указывать на присутствие эмоционально положительного или отрицательного возбуждения. В подобных случаях можно предполагать активную деятельность механизмов психологической защиты.
Возвращаясь к понятию «ресурса», можно утверждать, что под ресурсами, в первую очередь, следует понимать некое состояние, необходимое для конкретной деятельности или поведения, на фоне которого либо вообще становиться возможным осуществление данного вида активности, либо обеспечивается максимальная результативность при минимально возможных энергетических затратах, либо осуществляются оба этих условия.
Например, в жизни человека некоторые виды интеллектуальной, творческой, сексуальной активности вообще невозможны без совершенно конкретного состояния, которое является и фоном, и главным регулятором текущей деятельности. Осуществление других видов деятельности может быть, возможно. Однако, если они осуществляются при отсутствии соответствующего состояния, то требуют волевых усилий и, соответственно, гораздо большего напряжения физических, психических, интеллектуальных, эмоциональных, духовных затрат в отличие от тех случаев, когда та же самая деятельность на фоне нужного состояния протекает без напряжения легко, свободно и быстро.
Противоположностью ресурсов можно считать «антиресурсы», опять-таки состояния, представляющие собой программное обеспечение нежелательной для человека активности, чаще всего не поддающееся сознательному контролю, блокирующие или ограничивающие человеческие возможности, мешающие достижению сознательно желаемого результата.
Если в таком ключе посмотреть на приводимую выше классификацию ресурсов в психологии адаптации, то энергетические, когнитивные, эмоциональные и мотивационно-волевые компоненты следует понимать не как ресурсы, но как механизмы, способные актуализировать ресурсы, то есть состояния, необходимые для успешной адаптации. А если вернуться к примеру с руководителем, то становиться очевидным, что на работе он находится в одном состоянии, а дома в другом, чем и объясняется все с ним происходящее.
Здесь необходимо уточнить различия между состояниями и вызывающими их механизмами. Для наглядности и простоты рассмотрим весьма популярный в психоаналитическом подходе Эдипов комплекс или любой другой.
Как утверждает психоанализ, комплекс формируется в раннем детстве и затем существует в бессознательной сфере человека, оказывая на него негативное влияние, ограничивающее его возможности и препятствующее полноценной жизни.
Зададим себе два вопроса.
Первый: что представляет собой комплекс как психологический феномен?
Второй: как и по каким признакам, сам человек может понять, что является носителем данного комплекса?
Комплекс – это бессознательное информационное образование, это некое убеждение или их совокупность относительно себя самого и своего окружения. Другими словами – когнитивный конструкт, который сам по себе нейтрален и не оказывает на большинство аспектов жизни человека никакого влияния.
Комплекс начинает активно проявляться только в каком-либо контексте, в какой-либо конкретной ситуации или в сходных по смыслу ситуациях, где присутствуют активизирующие его элементы. Например, в ситуациях взаимодействия носителя комплекса с высоко статусными людьми, которые подобны его взаимодействиям с родителями в детстве, связанны с ними негативными переживаниями и фиксированными поведенческими стереотипами. То есть в отношениях с людьми, обладающими более высоким статусом и властью, человек автоматически начинает воспроизводить паттерны поведения, сформированные в детстве. Он вопреки собственному желанию может становиться зависимым, неуверенным, льстивым, скептическим, вспыльчивым, некритичным, капризным, прямолинейным, упрямым, агрессивным, то есть демонстрировать такое поведение, какому «научился» в девстве при общении со своими родителями.
Подобные ситуации являются активизаторами бессознательного когнитивного конструкта, который в свою очередь вызывает появление эмоционально окрашенного комплекса физических ощущений, то есть связанного с ним состояния, являющегося «программным обеспечением» и фоном соответствующего поведения.
Таким образом, человек может осознать наличие в себе какого либо комплекса только через проживание автоматически, непроизвольно возникающего состояния в определенном конкретном контексте своей жизни.
Рассмотренный пример весьма прост, в реальности контекст и ситуации, в которых начинают проявляться комплексы, обладают гораздо более сложной психологической структурой, чем просто взаимодействие с высокопоставленными людьми. Но некая примитивизация и упрощенность примера позволяют акцентировать суть вопроса: что следует понимать под состояниями и запускающими их механизмами.
Состояния, возникающие при актуализации какого-либо комплекса, описанного психоанализом, можно с полным основанием понимать как антиресурсы, лежащие в основе дезадаптивного поведения, ограничивающего реализацию человеческих возможностей. В общем виде сказанное справедливо не только для психоаналитических комплексов, но и для всех прочих эмпирических категорий психологии. Идеалы, убеждения, ценности, установки, мотивы, многочисленные личностные особенности, знания, умения, навыки представляют собой информационные образования, которые актуализируются под воздействием конкретных жизненных ситуаций и «включают» то или иное состояние, субъективно воспринимаемое человеком как эмоционально окрашенный комплекс физических ощущений. Если возникающее состояние приводит к позитивным последствиям для человека, его следует понимать как индивидуальный ресурс.
Ресурс – это состояние, необходимое для физического, психического, эмоционального, духовного благополучия человека в данном контексте его жизни, позволяющее достичь максимально возможных результатов в актуальной деятельности при минимально возможных психофизических затратах.
Главная стратегия лечебного воздействия ресурсного подхода направлена на нейтрализацию состояний, лежащих в основе дезадаптивной ограничивающей активности, автоматически возникающих в ответ на какие-либо ситуационные стимулы, и активацию нужных желаемых в данной жизненной ситуации состояний.
Указанная стратегия может реализовываться разными путями, в зависимости от принятой модели. Так, например, позитивная психотерапия Н. Пезешкиана, собеседование, ориентированное на решение, метод вербальной мифологизации личности достигают эффекта преимущественно прямым воздействием на сознание клиента. Эриксоновкая терапия и гипноз, холономическая интеграция, ключ Х. Алиева работают с помощью трансового изменения сознания. Психотехнологии И. Смирнова направлены на «обход» сознания, то есть действуют на неосознаваемом уровне, не изменяя сознания но, исключая возможность клиента сознательно воспринимать целенаправленные психотерапевтические воздействия. Нейро-лингвистическое программирование имеет в своем арсенале все вышеперечисленные приемы, а также их комбинации.
Таким образом, можно видеть единый краеугольный камень, лежащий в основании всех рассмотренных выше моделей, принципиально общую идеологическую концепцию и стратегию практической работы, объединяющие разные по форме модели в единое направление психологической помощи, четко отличающееся от классических. Его с полным основанием можно назвать ресурсным направлением и понимать под ним наряду с психодинамическим, поведенческим, экзистенциально-гуманистическим, самостоятельное четвертое направление психологической помощи.
Отдельного замечания заслуживает холотропная психотерапия, которая на первый взгляд, выходят за рамки ресурсного подхода хотя бы тем, что имеют психоаналитические корни и основываются на солидной экспериментальной базе. Однако их чисто прикладной аспект соответствует всем характеристикам новой волны за исключением, может быть, только одной – четко планируемого конкретного результата, определяемого самим индивидуальным в каждом случае ходом терапии. А их теоретические воззрения на человеческую психику многократно перекликаются с постулатами других представленных выше моделей.
Итак, проведенный анализ моделей, имеющих в своей основе, в явном или неявном виде, идею ресурсности, выявление их общих признаков и отличий от моделей других подходов позволяет рассматривать их в рамках единого самостоятельного направления. Это направление в настоящее время активно развивается и претендует на собственное место в мировом психологическом пространстве – это ресурсное направление психологической помощи.
Литература
- Василюк Ф.Е. Уровни построения переживания и психотехническая модель психологической помощи // Вопросы психологии. – 1988. – №5.
- Кочунас Р.Б. Основы психологического консультирования. – М., 2000
- Шапкин С.А., Дикая Л.Г. Деятельность в особых условиях // Психологический журнал. – 1996. – Т. 1. – № 17.
- Щербатых Ю.В., Мосина А.Н. Дифференцировка психических состояний и других психологических феноменов. Психология психических состояний: теория и практика // Материалы I Всероссийской научно-практической конференции. Часть II. Казань: Новое знание, 2008. – С. 526-528.
- Хазова С.А. Совладающее поведение одаренных старшеклассников // Психологический журнал. – 2004. – № 5. – С. 59-69.
- Большой психологический словарь / Под ред. Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко СПб., 2003.
- Клиническая психология. Учебник / Под общей редакцией Б.Д. Карвасарского СПб., 2004.
- Прошутинскиий Ю.С. Модели психологической помощи ресурсного направления. – Петрозаводск, 2011.
- Психологический словарь / Под ред. Петровского А.В, Ярошевского М.Г. – М.: Политиздат, 1990.
- Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Карвасарского Б.Д. – СПб.: Питер, 2000.
Прошутинский Юрий Станиславович – кандидат психологических наук, доцент кафедры социальной психологии, факультета психологии Карельской Государственной педагогической академии
e-mail:
Прошутинский Ю. С. Ресурсное направление психологической помощи. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2011. N 4. URL:http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.