ПРОЯВЛЕНИЕ НЕОСОЗНАВАЕМОГО МИРООТНОШЕНИЯ
В СИТУАЦИИ КОНФРОНТАЦИИ СО СМЕРТЬЮ

 

УДК 159.922

English version:

Аннотация. Статья посвящена результатам теоретического анализа и экспериментального исследования изменений ценностно-смысловых ориентаций личности в ситуации её конфронтации со смертью. Эксперимент проведен в мысленно моделируемых ситуациях приближения к смерти. Использование семиуровневой модели человека, предложенной М. Генделем, позволило теоретически показать, что в ситуации конфронтации со смертью самость личности, в большинстве случаев, изменяет обычный уровень своего отождествления на более высокий, переходя, например, от состояния отождествлённости с телом к отождествлению с теми, или иными уровнями души.

Ключевые слова: отношение, ситуация, смерть, личность, самость, тождественность.

Об авторе

Ссылка для цитирования

Большое количество исследований показывают, что в ситуации соприкосновения со смертью в человеке происходят существенные изменения во внутреннем мире, в частности в ценностной сфере личности. Так, в статье сборника Э. Кюблер-Росс «Смерть последняя стадия роста», написанной Мусалиму Имара, описывается старая женщина, больная неизлечимым раком. Богатая, сухая, требовательная, всем недовольная, она довела больничный персонал до полного изнеможения. Ее не любили, боялись и избегали. Но по мере развитая болезни она становилась мягче, приветливее и добрее. Даже ее голос из визгливого стал глубоким и мягким. Она перестала враждовать, и у нее появились друзья. Незадолго до смерти она сказала, что за последние три месяца она жила больше и лучше, чем за всю свою жизнь; она жалеет, что только сейчас, а не сорок лет назад она узнала, как нужно жить [1].

Сама Кюблер-Росс пишет, что близость смерти освобождает наше истинное «Я» от условностей, когда мы живем чужими мыслями и приказами. В критических ситуациях (таких как приближение смерти) человек перестает отражать чье-то мнение, а становится больше самим собой, он начинает глубже понимать себя и живет более свободно [1].

Об обращении от внешнего к внутреннему, как об аспекте личностного развития говорил автор гештальт-терапии Фредерик Перлз, он писал, что человеческая жизнь приобретает подлинный характер после поворота лицом к смерти. Он выделял пять этапов, которые человек должен пройти на пути к зрелости. Проходя эти этапы, человек переходит от опоры на окружающих к опоре на самого себя, в этом процессе он всё более обретает своё истинное «Я», не желая притворятся тем, кем он на самом деле не является и кем он притворялся на более ранних стадиях роста. Первый уровень называется уровнем клише и состоит из стереотипных ритуалов (таких как ритуал приветствия при встрече). Второй называется синтетическим уровнем, на котором личность примеряет на себя различные маски, играя разные роли – «хорошего мальчика (девочки)», «крутого парня», «роковой женщины» и т.п. Личность на этом уровне притворяется тем, кем на самом деле не является. Согласно Ф. Перлзу это уровень искусственного и надуманного существования, без опоры на свои подлинные желания и таланты. Третий уровень называется уровнем тупика и возникает, когда личность уже не может и не хочет притворяться. Для тупика характерны страхи и фобии, так как они помогают уклониться от созерцания той пустоты, которую человек переживает, отказавшись от искусственных ролей. Человек стремится избегать этого уровня, поскольку он связан с переживанием боли. Если тупик пройден, то человек переходит на следующий уровень – уровень смерти или внутреннего взрыва (сжатия). Он переживается как смерть или страх смерти. Если человек остается в контакте с этим уровнем, то проявляется последний уровень – внешний взрыв, т.е. проявление подлинного «Я» [2, 3].

Согласно И. Ялому сознание смерти обостряет чувство жизни и радикально меняет взгляд на неё. Он проводил исследование на группе больных раком, изучая личностные изменения, связанные с переживанием смертельной болезни. Составив личностный опросник, состоящий из 2-х частей, он попросил на него ответить 70 онкологических пациенток на терминальной стадии. Первая часть состояла из 17 утверждений, которые необходимо было оценить по 5-ти бальной шкале по отношению к двум периодам жизни (до появления болезни и вовремя неё), она была посвящена теме личностного роста. Вторая часть опросника была посвящена теме фобий. Пациенток просили оценить интенсивность 29 видов страхов до появления заболевания и во время его. Результаты первой части опросника показали, что по четырнадцати из семнадцати утверждений большая часть пациенток сообщали о позитивных изменениях. Результаты второй части показали ту же тенденцию, ослабление страхов, хотя и в меньшей степени (чем первая часть опросника) – по 19 из 29 пунктов респонденты отметили падение уровня страха по сравнению с периодом «до болезни» [4].

Изменения, происходящие при опыте конфронтации с болезнью по результатам исследований И. Ялома характеризуются следующим образом [4].

1.Изменение жизненных приоритетов, уменьшение значения жизненных тривиальностей.

2.Чувство освобожденности: появление способности сознательно не делать то, что не хочешь.

3.Обостренное переживание жизни в настоящем, вместо откладывания ее до пенсии или до какой-нибудь еще точки будущего.

4. Переживание природных явлений: смены времен года, перемены ветра, опадания листьев, последнего Рождества и т.п., – как высоко значимых событий.
5. Более глубокий, чем до кризиса, контакт с близкими.

6.Уменьшение страхов, связанных с межличностным общением, и озабоченности отвержением.

7. Большая, чем до кризиса, готовность к риску.

С. Гроф проводил эксперименты с людьми, прошедшими через психоделический опыт, когда испытываются ощущения, связанные со смертью и повторным рождением. Участники эксперимента резко меняли своё представление о самих себе и об окружающем мире, преобразилась присущая им иерархия ценностей, исчезло чувство отчуждения, и напротив, возникло чувство радости, безмятежности, психологического благополучия, появился вкус к жизни [5].

Исследование, проведённое А.П. Попогребенским, в котором изучалось изменение системы жизненных смыслов и общего мировоззрения пациентов, перенёсших инфаркт миокарда показало, что у таких больных происходят изменения в ценностной сфере, смысложизненных и мировоззренческих ориентациях. Согласно автору в таких ситуациях (конфронтации со смертью) следует ожидать актуализацию ценностей, являющихся ключевыми при поиске смысла жизни: самотрансценденции, самоактуализации, творчества [6].

Согласно Л.В. Шутовой, которая проводила исследования восприятия смерти, ситуация столкновения со смертью предоставляет возможности для личностного изменения и эти личностные изменения затрагивают смысложизненные и ценностные ориентации человека, влияющие на его жизненные перспективы [7].

Об изменениях, происходящих при конфронтации со смертью, также говорят самоотчёты людей, столкнувшихся с ситуацией постановки смертельного диагноза.

Так, американский сенатор Пауль Цонгас, заболев неизлечимым раком, писал, что болезнь заставила его понять тот факт, что он когда-нибудь умрет. И в результате этого – тогда, только тогда – он понял, что у человека есть духовные нужды, есть всегда, болен ли он или здоров. Это придало ему силы, и за полученное новое знание он благодарит свою роковую болезнь [8].

Другой сенатор Ричард Нойбергер незадолго до своей смерти от рака отметил, что престиж, политический успех, финансовый статус – все это вдруг утратило свою значимость. С момента постановки диагноза, как он отмечает, он ни разу не поссорился с женой, хотя в прошлом имел привычку ворчать на неё за то, что она выжимает пасту из верхушки тюбика, а не со дна, что составляет списки гостей, не советуясь с ним, что слишком много тратит на одежду. Как он говорил, подобные заботы либо вообще перестали существовать для него, либо стали казаться неуместными. С другой стороны, он вновь стал ценить возможности, которые прежде воспринимал как само собой разумеющиеся: позавтракать с другом, побыть в обществе жены, вечером под мягким светом ночника почитать книгу или журнал, обшарить холодильник в поисках стакана апельсинового сока или ломтика кофейного торта. Он отмечал, что только после постановки диагноза впервые стал по-настоящему наслаждаться жизнью, понял – сколько благоприятных шансов было отвергнуто им в прошлом из-за ложной гордости, надуманных ценностей и переживания мнимых оскорблений [4].

Стив Джобс в своей речи к студентам Стенфордского университета сказал о том, что смерть, наверное, самый замечательный подарок природы, поскольку именно осознание её неизбежности позволяет отличить важное и значимое от бессмысленного и пустого. Аргументировал свои слова он тем, что ему пришлось пережить опыт столкновения со смертью, когда ему поставили диагноз неизлечимой формы рака. В последствии, по его словам, он каждое утро задавал себе вопрос «стал бы я делать то, что я делаю, если бы сегодняшний день был для меня последним?», и если ответ в течение нескольких дней был «нет», то он старался, что-то изменить в своей жизни [9].

Приведённые данные показывают достоверность влияния ситуации конфронтации со смертью на ценностно-смысловую сферу личности. Люди, прошедшие опыт такой конфронтации отмечают, что они стали жить «более подлинно», что они переосмыслили собственные ценности и стали меньше обращать внимание на то, что навязывается извне, уделяя больше внимания своему внутреннему миру, своему «истинному Я» и тому, что для него действительно значимо. Также они отмечают, что этот опыт показал им, насколько ранее осознаваемые ими ценности имели поверхностный характер и то как, в последствие, они уступили более глубинным, истинным ценностям, которые раньше ими не осознавались.

В связи с этим возникает вопрос о природе столь существенных изменений в ценностно-смысловой сфере личности, изменений в системе её отношений с миром, возникающих в ситуации конфронтации со смертью.

Ответ на это вопрос в науке можно получить только путём выбора адекватной ему модели человека, обладающей достаточным объяснительным потенциалом. Здесь приходится отметить, что, несмотря на развитие науки в целом, гуманитарные науки никак не могут интегрироваться с естественными науками на парадигмальном уровне, вследствие чего в гуманитарных науках одновременно присутствуют несколько естественнонаучных парадигм, соответствующих различным этапам развития естествознания и самого познающего – человека. Каждой из этих парадигм соответствует своя модель человека, далеко не всегда приемлемая для решения той или иной, конкретной задачи, в связи с чем в психологии и существует известный перечень методологических проблем.

Для определения ответа на поставленный выше вопрос нами не может быть использована ни парадигма средневекового естествознания (так называемая ньютоновская парадигма – закон сохранения массы), ни парадигма начала двадцатого века – А. Эйнштейна, устанавливающая соотношение между массой и энергией, которые могут переходить друг в друга. Согласно этим, уже ушедшим в прошлое, парадигмам гуманитарные науки заменяют понятие «человек» понятием «организм», рассматривая жизнь по Ф. Энгельсу как форму существования белковых тел. Поскольку сознание в рамках этих парадигм представляет собой либо остаточные ощущения, либо функцию мозга, то не представляется возможным даже выдвинуть гипотезу по поводу нашего вопроса об изменении отношения к миру в связи с конфронтацией со смертью.

Таким образом, необходимо рассматривать закон сохранения, как естественнонаучную парадигму, в его трёхчленной формуле – сохранение массы, энергии и информации в их неразрывном взаимодействии [10]. Эта тринитарная парадигма, при условии её принятия в гуманитарной сфере, соответствует тринитарной модели человека, известной из «вечной философии» – «тело – душа – дух». В естественнонаучной интерпретации это «вещество – энергия – информация» в их неразрывном взаимодействии.

С принятием этой парадигмы и, соответственно, тринитарной модели человека, психология обретает свой предмет исследования – душу, ранее отрицаемый под воздействием первых двух парадигм. Но наш вопрос проясняется лишь частично, в том плане, что мы можем принять в качестве аксиомы идею бессмертности души и духа (тринитарная парадигма это позволяет), которые помнят идеи мироустройства и к ним обращаются в ситуации конфронтации со смертью. Но, тогда возникает вопрос о собственно смерти, которая, в рамках этой аксиоматики, существует только для тела, лишая, тем не менее, и тринитарного человека одной из его составляющих, т.е. переводя его в новое качественное состояние – лишённого плоти, что может привести к очередному вопросу: «А можно ли называть оставшуюся диаду («душа – дух») – человеком?»

Таким образом, для ответа на эти вопросы в системе науки, мы приходим к необходимости привести в соответствие тринитарной парадигме базовые понятия антропологии и психологии: жизнь; человек и его сущность; индивидуальность; индивид; личность; устранив существующие противоречия в трактовке этих понятий, порождающие их множественность и неоднозначность, что противоречит самому «духу» науки, основным правилом которой является однозначность в интерпретации используемых понятий.

Эта задача нами выполнена и подробно рассмотрена в работе [11]. Здесь мы остановимся только на её результате.

В рамках тринитарной парадигмы жизнь не может рассматриваться только как форма существования белковых тел. В ней приемлема трактовка нобелевского лауреата И.Р. Пригожина, согласно которой жизнь – есть целенаправленные обмены веществом, энергией и информацией. Эта трактовка жизни позволяет перейти от концепции конечного (во времени и пространстве) человека, к концепции человека бесконечного. При этом, поскольку суть – это то, что никогда не изменяется, а неизменным в человеке может быть только дух в силу его бесконечности, то триединый дух в человеке и является его сущностью, как это видно из приведенной ниже семиуровневой модели человека М. Генделя [12] (таблица 1).

Таблица 1.

Семиуровневая модель человека М. Генделя и её возможные согласования с другими известными моделями

№ уро-вня	Структурные уровни человека в концепции М. Генделя	Возможное согласование с современной терминологией психологической науки	Согласование с тринитарной моделью
1 2 3	Божественный дух Жизненный дух Человеческий дух (в целом Святая троица)	Сознание, как то, из чего всё происходит (Сверх-Я, сущность, неосознаваемое большинством ядро индивидуальности)	Дух – стратег, созидательное начало, воля и интуиция
4	Тело мысли: тело абстрактной мысли; тело ума; тело конкретной мысли	Ментальность: абстрактное мышление, дедукция; внимание, рефлексия; рациональность (индукция)	Душа – тактик, ядро личности, отношения, сверх-чувственное и эмоциональное восприятие
5	Тело желаний	Мотивационная структура
6	Жизненное тело	Энергетическая структура
7	Физическое тело	Анатомо-физиологическая структура	Тело – средство, сенсорное восприятие мира

 

Эта модель не является изобретением только указанного автора, поскольку в иных интерпретациях она присутствует в различных философских учениях древности, но в изложении М. Генделя она чрезвычайно близка к современной естественнонаучной парадигме (закону сохранения массы, энергии и информации) и обладает достаточным для нашей задачи объяснительным потенциалом.

На основе рассмотренного естественнонаучного основания и данной модели можно сформулировать соответствующее представление о том, что есть человек и предложить строгую трактовку необходимых для нашей задачи понятий.

Смысловое содержание элементов данной модели следующее.

Триединый Дух – суть человека, три верхних уровня в модели М. Генделя – как некое ядро, в своём инволюционном (вхождение во плоть) и эволюционном движении (к осознанию самого себя) обрастает «атмосферой» опыта, используя для реализации своего замысла, своей воли систему «проводников» (четырёх нижних уровней в данной модели). Именно это и определяет индивидуальность человека – уникальную совокупность накопленного опыта в разных формах существования, поэтому рождаются разные индивиды – носители индивидуальности, и «дети Х» – философы, которые в шесть лет начинают образовывать академиков, в три года от роду в нынешнем колене дают фортепианные концерты, раскрывают слушателям тайны космогенеза. А одновременно с ними в мире рождаются существа, еще только осваивающие на опыте практику прямохождения и на многие века отстоящие от того момента, когда об этих индивидах можно будет сказать, что это – Чела (ученик), проживающий свой очередной век (Е.И. Рерих).

В этой концепции понятие личность также может быть определено строго и однозначно – это проекция (частичное проявление) индивидуальности в область конкретных условий рассматриваемой реализации – конкретного Чела в конкретном Веке, в конкретных условиях бытия. Личность в семиуровневой модели М. Генделя – это четыре нижних уровня.

В соответствии с этой моделью Божественный дух тяготеет к проявлению своей воли, что невозможно отрицать, в связи с наличием проявленного, т.е. доступного сенсорным ощущениям Мира. Дух в своём бесконечном творчестве проявляется, как видим, через систему проводников, т.е. он выстраивает иерархию проявления – от максимальной утончённости, которую невозможно познать никакими проявленными инструментами, до максимальной плотности и проявленности, доступной для восприятия самыми грубыми средствами познавательного взаимодействия человека с Миром – сенсорными системами его тела и их органопроекциями. Апофеоз инволюции духа – завершение процесса материализации, его погружение в так называемое «физическое» тело, хотя все остальные проводники также «физичны», как и весь известный нам мир. Проблема инволюционирующего духа (погружающегося в физическое тело) заключается в том, что в процессе своего движения «вниз» – к самому косному, инерционному состоянию материи – к веществу, он теряет массу своих утончённых возможностей управления. Так же как сигнал телепередатчика непосредственно не ощущаем сенсорными системами человека и не воспринимается элементами экрана телевизора, так и Дух не может непосредственно управлять телом. Но всё осложняется ещё и тем, что сами по себе проводники духа не являются некими пассивными элементами. Каждый из них обладает собственным сознанием, а значит, и свойством самоорганизации, и это стремление проводников к самоуправлению у человека, не осознающего все механизмы их функционирования, приводит к тому, что человеком под видом его «Я» начинают управлять те или иные проводники, или их группа, но не его дух, не его сущность. В психологии это явление отображается в теориях: Я-концепции; отождествления самости; субличностей и т.п.

В итоге человека, который отождествляет себя только с телом, называют бездуховным, поскольку активность духа не видна – не сказывается явно на его поведении. Это, естественно, не означает, что в этом человеке вообще дух не присутствует в качестве созидательной силы, это означает, что человек на уровнях ума и разума не осознаёт его присутствие, не воспринимает его чрезвычайно утончённые сигналы. И тогда у Духа возникает задача эволюции – осознаваемое восхождение к самому себе через все созданные проводники, но теперь уже именно осознавая всё, что будет приобретённым в опыте движения по этому пути. Это и есть восхождение личности к индивидуальности, трансперсональный опыт преодоления иллюзии обособленности личности.

Таким образом, главный вектор этого движения – осознание опыта проявленного существования, осознание всего того, что есть в человеке, всех его проводников – от тела до души и духа, приобретение опыта управления всеми этими проводниками, организация их функционирования по принципу единства цели. Но, что есть осознание?

Разъяснение этого вопроса принципиально важно для решения нашей проблемы: «Что имеется в виду под осознанием и осознающим началом в человеке?». Наиболее приемлемым, с объяснительной точки зрения, является представление от том, что это наша «самость» – та часть сознания в целом, которая способна осознать себя как Я, отрефлексировать своё существование на уровнях ума и разума, т.е. осознаваемое, которое в психологической науке зачастую принято называть собственно сознанием, вычленяя из него неосознаваемый компонент сознания, как нечто отдельное – «безсознательное», тогда как на самом деле наша проявленная на уровнях ума и разума самость являет собой в большинстве случаев только ничтожную часть сознания в целом, как соединяющего знания – системообразующего фактора цельной системы «человек».

На основе приведенной модели и интерпретации её составляющих мы можем выдвинуть гипотезу о причинах нравственных изменений в человеке, столкнувшимся лицом к лицу со смертью, т.е. с ситуацией утраты своего тела.

Всё заключается в наличии проблемы адекватного отождествления самости со своей сутью. Если это отождествление достигнуто в процессе эволюции духа, т.е. самость взошла к индивидуальности, никаких изменений в отношениях с миром в ситуации конфронтации со смертью у человека не может быть, поскольку самость также становится бессмертной.

Если самость отождествляет себя с низшими структурными составляющими, особенно с телом, то здесь в ситуации конфронтации со смертью и возникает экзистенциальный кризис, теряется точка опоры и самость вынуждена обратить свой взор если не к духу, то хотя бы к составляющим души, которая, естественно, протягивает «руку помощи», напоминая самости о вечных ценностях.

Если самость пытается в этой ситуации отождествиться с телом желаний, то человек будет находить психологическое убежище от смерти в упомянутом выше стаканчике сока, кусочке торта и той обстановке, которая приносила радость его телу желаний, поскольку самость, привыкшая отождествлять себя только с низшими уровнями, может не подозревать, что тело желаний тоже не вечно. Этот новый кризис она будет проживать потом, уже после смерти физического тела, столкнувшись с ситуацией смерти своего тела желаний.

Приведенная гипотеза может быть проверена экспериментально, с учётом того факта, что человек создан по образу и подобию Творца, т.е. сам является творцом как реального мира, так и мира эйдосов (по Платону), вследствие чего одна мысль о лимоне вызывает слюноотделение и ощущение вкуса лимона, сопровождающееся выделением соответствующего желудочного сока.

Следовательно, создав виртуальную, воображаемую ситуацию встречи со смертью, мы можем, во-первых, определить уровень, с которым отождествляется самость в человеке, а, во-вторых, определить тот – следующий уровень, с которым самость готова отождествиться, встретившись со смертью нижнего уровня структуры «человек», иными словами, определить уровень морального развития человека, который может быть ещё и не осознаётся его личностью.

Сама ментально моделируемая ситуация заключается в том, что респондентам задается вопрос вида: «Что если бы Вам по какой-либо причине осталось жить только половину жизни, один последний год (месяц, день). Какие цели Вы поставили бы перед собой для достижения в оставшийся срок? Чем занимались бы, на что потратили его?». Вопросы такого вида и составляют методику нашего исследования.

Причём первым задается вопрос относительно того, какие цели ставит перед собой респондент на всю свою жизнь (ситуации конфронтации со смертью в нём не присутствует). Ответ покажет те цели, которые респондент считает для себя значимыми на всю жизнь. Следующий вопрос будет относительно целей, которые поставил бы перед собой респондент, если ему осталось бы жить только половину жизни (приблизительно до 40 лет). Как мы предполагаем, ответ на него может показать более значимые для респондента цели и формы поведения. Остальные три, предполагаемых вопроса (относительно последнего года, месяца и дня) покажут, что является наиболее важным для респондентов. Хотя список целей, явлений, форм поведения будет в этом случае, наиболее коротким (некоторые цели уйдут ввиду невозможности их реализации в столь короткое время), ввиду ограниченности времени, тем не менее, они показательны в отношении самого важного, поскольку, на наш взгляд, никто не будет тратить своё последнее, оставшееся время жизни на то, что не представляет для него значимости. И этот ограниченный набор целей, наиболее важных для респондентов, особенно хорошо проявляющийся в ответах на вопросы о последнем месяце и дне, может указать нам на уровень морального развития.

Разумеется, процесс такого опроса должен проходить в форме специально разработанного тренинга, поскольку даже виртуальная (воображаемая) встреча со смертью привлекает к человеку определённые энергии, с которыми необходимо расстаться после тренинга, дабы они не повлияли негативно на дальнейшую жизнь человека.

В качестве респондентов в настоящем исследовании выступили студенты Технологического института Южного федерального университета – 154 студента второго курса в возрасте от 17 до 22 лет (85 мужчин, 69 женщин).

Ниже приведены характеристики доминирующих ценностно-целевых ориентиров, представляющих значимость для студентов на различных этапах виртуального жизненного пути.

Графически наиболее часто встречающиеся у респондентов ценностно-целевые ориентиры (ЦЦО) при планировании всей жизни представлены на рис. 1. На рисунках 2-5 представлены наиболее часто встречающиеся у респондентов ценностно-целевые ориентиры при планировании половины жизни, одного года, одного месяца и одного дня, соответственно.

 

Рис. 1. Доминирующие ЦЦО студентов при планировании всей жизни, в %.

Рис. 2. Доминирующие ЦЦО студентов в ситуации возможности прожить только половину от первоначального срока жизни (в %)

 

Рис. 3. Доминирующие ЦЦО студентов в моделировании года жизни (в %)

 

 

Рис. 4. Доминирующие ЦЦО студентов в моделировании последнего месяца жизни

 

Рис. 5. Доминирующие ЦЦО студентов в моделировании последнего дня жизни

Выводы

1. Ценностная сфера личности может быть признана её ядром, ввиду того, что она определяет её направленность. То есть то, как человек будет распоряжаться своими возможностями и на что их направлять, на собственное благосостояние (возможно во вред другим), благосостояние референтной группы или общества в целом.

2.Ценности обладают побудительной и направляющей способностью. Индивид принимает их из общества и культуры. Они относительно устойчивы во времени и слабо поддаются осознанию.

3.Ввиду наличия сложностей в осознании личностью своих истинных ценностей, на данный момент существует возможность изучения ценностей только косвенно, по их проявлению в представлениях субъекта о значимых для него явлениях, целях, формах поведения (ценностно-целевых ориентирах).

4.Ситуация конфронтации со смертью позволяет выявить наиболее значимые для субъекта ценностно-целевые ориентиры, неосознаваемые в обычной ситуации (не связанной с конфронтацией со смертью). Ценностно-целевые ориентиры, осознаваемые человеком в обычной ситуации и ситуации конфронтации со смертью, могут не совпадать и даже противоречить друг другу.

5.По ценностно-целевым ориентирам, которые выявлены в ситуации конфронтации со смертью, можно определить уровень морального развития субъекта. Если они направлены только на благосостояние субъекта, то это свидетельствует о том, что он находится на доконвенциональном уровне морального развития. Если они направлены на благосостояние значимой для субъекта группы (семьи, друзей и т.п.), то это указывает на то, что он находится на конвенциональном уровне морального развития. Если они (ЦЦО) направлены на благосостояние всех людей, то субъект находится на постконвенциональном уровне морального развития.

6.В конфронтации со смертью самость большинства респондентов выходит на более высокие уровни своего отождествления, что может свидетельствовать о том, что на неосознаваемых уровнях сознания предшествующим опытом индивидуальности уже сформированы более адекватные пути развития ценностно-целевые ориентации, готовые проявиться в ситуации конфронтации со смертью.

7.Проведенный эксперимент помог студентам отрефлексировать вектор движения своей самости – к восхождению к своей индивидуальности или к регрессу, что, на наш взгляд, может быть использовано для целей самосовершенствования личности.

 

Литература

1. Кюблер-Росс Э.О. О смерти и умирании. – Киев: «София», 2001. – 320 с.
2. Перлз Ф. Гештальт-семинары. Гештальт-терапия дословно. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 1998.
3. Перлз Ф. Гештальт-подход, свидетель терапии. – М.: Изд-во Института Психотерапии, 2001. – 224 с.
4. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия / Пер. с англ. Драбкиной Т.С. – М.: Не­зави­симая фир­ма «Класс», 1999. – 576 с. – (Библиотека психологии и психотерапии).
5. Гроф С., Хэлифакс Дж. Человек перед лицом смерти. – М.: ООО «Издательство АСТ» и др., 2002. – 239 с.
6. Попогребенский А.П. Смысл жизни и отношение к смерти // Психология с человеческим лицом: гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. – М.: «Смысл», 1997.
7. Шутова Л.В. Смысложизненные и ценностные ориентации в отношении к жизни и смерти у лиц юношеского возраста: дисс…. канд. психол. наук. – Таганрог, 2005.
8. Калиновский П. Переход, последняя болезнь, смерть и после. – М.: «Отчий Дом», 2011. – 272с.
9. Джобс С. Речь к студентам Стенфордского университета. 2005г. http://kilgor-trautt.livejournal.com/799948.html.
10. Kuhn T.S. The Structure of Scientific Revolutions. – Chicago, 1962; – M., 1975
11. Непомнящий А.В. Введение в интегральную антропологию. – Ч.1: Методология знания и методологические основания человековедения: Учебное пособие. – Таганрог: Изд-во ТТИ ЮФУ, 2011. – 196 с.
12. Гендель М. Космоконцепция розенкрейцеров или мистическое христианство.– М.: Литан. 2004.– 560 с.

 

Об авторе

Вартанян Владимир Анатольевич – аспирант кафедры психологии и безопасности жизнедеятельности Технологического института ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» в г. Таганроге

e-mail: This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.

Непомнящий Анатолий Владимирович – доктор педагогических наук, профессор, директор Научно-образовательного центра психолого-педагогических технологий ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет».

e-mail: This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.

Ссылка для цитирования

Вартанян В. А. Непомнящий А. В. Проявление неосознаваемого мироотношения в ситуации конфронтации со смертью.[Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2012. N 4. URL:http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.