ФОРМИРОВАНИЕ ПРОДУКТИВНЫХ СТРАТЕГИЙ ПОВЕДЕНИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ В КОНФЛИКТНЫХ СИТУАЦИЯХ КАК ФАКТОР ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

  

УДК 159.923

English version:

Аннотация. В статье рассматривается проблема формирования продуктивного поведения военнослужащих в ситуации конфликта с точки зрения достижения ими психологической безопасности личности.

Ключевые слова: конфликтная ситуация, личность военнослужащего, продуктивные стратегии поведения, безопасность, психологическая безопасность, обеспечение и самообеспечение безопасности.

Об авторе

Ссылка для цитирования

Введение

Проблемы безопасности в настоящее время вызывают насущный социальный интерес, вызванный значительным усложнением жизненной реальности и условий построения жизнедеятельности человека [15; 17]. Разрастание территорий совершения террористических актов, рост политической напряженности, сохранение экономической нестабильности и криминальных угроз, усиление экологических проблем – все заставляет задуматься о проблемах безопасности на общесоциальном уровне.

Среди наук, которые наиболее всесторонне учитывают человеческий фактор в связи с проблемами безопасности, выделяется психология. Именно в психологии уже достаточно значительный период истории осуществляется разработка вопросов, имеющих тот или иной «выход» на проблемы безопасности [6; 12; 14]. На сегодняшний день вопросы безопасности интенсивно рассматриваются на социально-психологическом и личностном уровне, охватывая различные аспекты жизненных проявлений [13; 26-28]. Проведенные исследования позволили утвердиться пониманию феномена безопасности в качестве особого состояния подконтрольности субъекту действия комплекса негативных экзо- и эндогенных факторов, придающих ему состояние защищенности и не снижающейся во времени способности к развитию в направлении жизненно значимой цели [7]. Выявлен ряд закономерностей обеспечения безопасности [10] и построения безопасного поведения человека [2; 3]. Показано, что безопасность человека, характеризуясь некоторой константой, обладает высокой зависимостью от условий, в которых он находится [25]. Актуализация действий в направлении безопасности у человека реализуется в сложных, напряженных и экстремальных ситуациях, обостряющих значимость адекватного восприятия этой ситуации и своих собственных возможностей [9]. Неспособность человека выбрать в этих условиях эффективную стратегию поведения обусловливает возникновение нежелательных для него последствий [8; 16].

В полной мере сказанное относится к конфликтным ситуациям. Отметим, что конфликтом в настоящее время обозначается ситуация острого противостояния, противоборства субъектов межличностного или межгруппового взаимодействия. Авторы [1; 4] отмечают высокую эмоциональную напряженность и стрессогенность конфликтов, возникающих между людьми. Конфликт может нарушать систему коммуникаций, ослаблять ценностно-ориентационное единство, снижать групповую сплоченность.

Среди исследований особенностей протекания конфликтов на различных выборках особое место занимают работы, выполненные на базе конфликтов среди военнослужащих.

Исследования по данной проблематике показали, что прохождение воинской службы может быть отнесено к особым ситуациям, в которых обостряется потребности в безопасности личности [21]. Нахождение в условиях несения воинской службы приводит к значительным изменениям механизмов адаптации и саморегуляции личности [21-24]. В этот период для преодоления трудностей задействуются особые ресурсы личности [18; 24]. В силу этого требуются особые подходы к организации жизнедеятельности военнослужащих [5; 20].

В немалой степени сказанное относится к необходимости построения особых подходов к урегулированию конфликтных ситуаций между военнослужащими. Деструктивный характер конфликта обнаруживается в его негативном влиянии на психические состояния офицеров, их межличностные и иные групповые отношения, эффективность индивидуальной и совместной деятельности. Нередки случаи, когда конфликтная ситуация приобретает характер суицидоопасной. Все это требует детального изучения конфликтов в среде военнослужащих и разработки средств их профилактике с учетом современных подходов к работе с конфликтами [11]. В какой-то мере восполнить имеющиеся пробелы в обозначенной проблемной области и призвано наше исследование.

Реализованное нами на выборке военнослужащих исследование особенностей формирования продуктивных стратегий поведения военнослужащих в конфликтных ситуациях проходило в два этапа – контрольный и формирующий. Констатирующий этап исследования был направлен на изучение стратегий поведения и личностных изменений военнослужащих в конфликтных ситуациях. Формирующий этап исследования предусматривал оказание помощи военнослужащим в выработке продуктивных стратегий поведения в конфликтных ситуациях. Представим описание результатов, полученных на каждом этапе исследования.

Психологическая характеристика стратегий поведения в ситуации конфликта

На констатирующем этапе исследования для изучения стратегий поведения в конфликтной ситуации у выборки испытуемых мы использовали методику К. Томаса «Социально-психологической диагностики конфликтов» (таблица 1).

Таблица 1

Распределение испытуемых по стратегиям поведения в конфликтных ситуациях

Установлено, что в данной выборке испытуемых наиболее представлены следующие стратегии поведения в конфликте: соперничество (57,1 %) и избегание (35,7%). У тридцати двух человек преобладающей является соперничающая стратегия поведения в конфликтной ситуации, в которой личность стремится добиться удовлетворения своих интересов в ущерб другому человеку. Это свидетельствует о том, что данные испытуемые активно используют власть, силу закона, связи, авторитет и т.д. Данная стратегия является целесообразной и эффективной в двух случаях. Во-первых, при защите своих интересов от посягательств на них со стороны конфликтной личности. Например, конфликтная личность неуправляемого типа часто отказывается от выполнения непривлекательных заданий, «сваливает» свою работу на других. Во-вторых, при угрозе существованию. В этом случае складывается ситуация «кто кого». В ситуации несения воинской службы складываются особые субординационные системы, где есть начальник и есть подчиненный. Для военнослужащих с сопернической стратегией поведения основная сложность заключается в том, что они данную субординацию игнорируют и идут на конфликт. Шестнадцать испытуемых выбирают в качестве основной стратегии поведения в конфликте сотрудничество. Это свидетельствует о том, что данные военнослужащие в конфликте характеризуются высоким уровнем направленности как на собственные интересы, так и на интересы соперника. Рассматриваемая стратегия строится не только на основе баланса интересов, но и на признании ценности межличностных отношений. Стратегия сотрудничества включает в себя все другие стратегии. При этом другие стратегии в сложном процессе сотрудничества играют подчиненную роль, они в большей степени выступают психологическими факторами развития взаимоотношений между субъектами конфликта. Например, противоборство может быть использовано одним из участников конфликта как демонстрация своей принципиальной позиции в адекватной ситуации. Являясь одной из самых сложных стратегий, стратегия сотрудничества отражает стремление противоборствующих сторон совместными усилиями разрешить возникшую проблему. Доказано, что продуктивное разрешение конфликта положительно влияет на качество и продуктивность несения воинской службы. При данной стратегии поведения личность стремится разрешить конфликт оптимально как для себя, так и для оппонента. Стратегия сотрудничества продуктивна как для подчиненных, так и для начальников офицеров. Двенадцать испытуемых могут пойти на компромисс как соглашение между участниками конфликта, достигнутое путем взаимных уступок. Это свидетельствует о том, что их поведение характеризуется балансом интересов конфликтующих сторон на среднем уровне. Иначе данную стратегию можно назвать стратегией взаимной уступки. Стратегия компромисса не только не портит межличностные отношения, но и способствует их положительному развитию. Однако компромисс нельзя рассматривать как способ разрешения конфликта. Компромисс часто служит лишь временным выходом, поскольку не одна из сторон не удовлетворяет свои интересы полностью, и основа для конфликта сохраняется. Если компромисс не является равным для обеих сторон, а одна из них уступает больше, чем другая, то риск возобновления конфликта становится еще выше. Взаимная уступка часто является, лишь этапом на пути поиска приемлемого решения проблемы. Понятие «компромисс» по содержанию близко к понятию «консенсус». Сходство их заключается в том, что и компромисс, и консенсус отражают взаимные уступки субъектов социального взаимодействия. Поэтому при анализе и обосновании стратегии компромисса важно опираться на правила и механизмы достижения консенсуса в социальной практике. Двадцать человек выбирают избегание или уход. Наличие данной стратегии поведения свидетельствует о том, что личность стремится уйти от конфликта. Межличностные отношения при выборе данной стратегии серьезным изменениям не подвергаются. Возможно, именно этот факт является определяющим при выборе стратегии избегания. В ситуации, когда военнослужащие не имеют возможности напрямую выразить свои негативные переживания или мысли они выбирают стратегию избегания. Это зачастую ведет к росту недовольства, которое при невозможности выйти наружу напрямую, будет выражаться косвенно либо в повышенной конфликтности с военнослужащими, имеющими равный ранг или ранг ниже, в саморазрушительном поведении, асоциальном поведении, психосоматических заболеваниях и т.п. Данная стратегия является непродуктивной не только для личности, но и для отношений в коллективе.

Десять человек предпочитают стратегию приспособления. Это свидетельствует о том, что они имеют низкую направленность на личные интересы, а интересы соперника оценивают высоко, т.е. они жертвуют личными интересами в пользу интересов соперника. Важно иметь в виду, что стратегия приспособления оправданна в тех случаях, когда условия для разрешения конфликта не созрели. В этом случае она ведет к временному перемирию, является важным этапом на пути конструктивного разрешения конфликтной ситуации. Однако постоянное склонение к приспособлению, так же как и в предыдущем случае не только не ведет к разрешению конфликта, но и приводит к его нарастанию, что может вылиться в непредвиденных аффективных вспышках.

Проведенное обследование показало, что среди военнослужащих преобладают лица с непродуктивными стратегиями конфликтного поведения (71%). Военнослужащих с продуктивной стратегией выявлено шестнадцать человек. Это свидетельствует о том, что большинство военнослужащих исследуемых нами в конфликтной ситуации прибегают к непродуктивным формам поведения.

Далее мы разделили испытуемых на две группы в соответствии с выбранными ими стратегиями поведения в конфликте: в группу I вошли 16 военнослужащих с продуктивной стратегией поведения в конфликте; в группу II вошли 40 военнослужащих, придерживающихся непродуктивных стратегий поведения в конфликте, таких как соперничество, избегание, компромисс и приспособление.

Психологическая характеристика личности военнослужащих в ситуации конфликта

Следующий шаг исследования состоял в изучении уровня агрессивности и конфликтности, влияющего на выбор индивидом стратегии поведения в конфликте при помощи методики А. Басса – А. Дарки (таблица 2).

Таблица 2

Распределение испытуемых военнослужащих с продуктивными и непродуктивными стратегиями поведения в конфликте по уровням агрессивности и конфликтности

Уровни Испы- туемые	Уровень агрессивности						Уровень конфликтности
	Высокий		Средний		Низкий		Высокий		Средний		Низкий
	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%
Группа II	22	55	13	32,5	5	12,5	18	45	10	25	12	30
Группа I	1	6,3	11	68,7	4	25	2	12,5	8	50	6	37,5

Установлено, что у военнослужащих из группы I, имеющих продуктивные стратегии поведения в конфликте преобладает средний уровень агрессивности и конфликтности, а у военнослужащих из группы II, с непродуктивными стратегиями в конфликте, данные уровни являются высокими. Таким образом, мы можем предположить, что выбор непродуктивной стратегии поведения в конфликте и высокий уровень конфликтности и агрессивности взаимосвязаны.

Военнослужащие из группы I и группы II отличаются по уровню агрессивности и по уровню конфликтности (рис. 1). Зная о зависимости между уровнем агрессивности и конфликтности личности и выбором ею стратегии поведения в конфликтной ситуации, мы полагаем, что психологическая работа по формированию у военнослужащих продуктивной стратегии поведения в конфликте, должна включать снижение конфликтности и агрессивности.

Рис. 1. Процентное соотношение уровней агрессивности и конфликтности военнослужащих

Для изучения особенностей межличностных отношений военнослужащих с продуктивными и непродуктивными стратегиями поведения в конфликте мы провели их диагностику при помощи методики «Диагностика межличностных отношений» Т. Лири (таблица 3).

Таблица 3

Сопоставление особенностей межличностных отношений, влияющих на выбор стратегии поведения в конфликте военнослужащих

 

Условные обозначения: в – высокий уровень развития данного типа отношения; с – средний; н – низкий

Согласно полученным результатам, у военнослужащих показатели особенностей межличностных отношений имеют следующее распределение:

- у военнослужащих из группы I преобладают низкие показатели по авторитарному типу отношения к окружающим (n=12). Это говорит о них, как об уверенных в себе, упорных, настойчивых, имеющих хорошие организаторские способности;

- у военнослужащих из группы II преобладают высокие показатели данному типу(26 ч). Это говорит о них, как о властных, деспотичных, любящих наставлять, поучать, не умеют принимать советы других.

По эгоистическому типу и у группы I (n=14) и у группы II (n=27), выделяются военнослужащие с низкими показателями, что характеризует их как уверенных в себе, независимых, ориентированных на себя.

По агрессивному типу в группы I 15 военнослужащих имеют низкие показатели, что отражает их упрямство, упорство, настойчивость в достижении цели, энергичность, непосредственность. В группе II по данному типу примерно равное распределение показателей.

Подозрительный тип отношения к окружающим преобладает с низким показателем у 11 военнослужащих из группы I и со средним у 17 из группы II. Это говорит о том, что у воинов в первой группе реалистичные суждения и поступки, а у воинов из второй группы выраженная склонность к критицизму.

По подчиняемому типу, низкие показатели у 10 воинов из группы I и у 22 из группы II. Это характеризует их как личностей скромных, робких, эмоционально сдержанных.

По зависимому типу, низкие показатели у 16 воинов из группы I и у 28 из группы II. Что говорит о них, как об ожидающих помощи и советов, доверчивых, склонных к восхищению окружающими, вежливых.

По сотрудничающему типу низкие показатели у 16 воинов из группы I и у 23 из группы II. Воины с такими показателями склонны к сотрудничеству, кооперации, гибки и компромиссны при решении проблем и в конфликтных ситуациях, стремятся быть в согласии с мнением окружающих, сознательно конформны, следуют условностям, правилам и принципам «хорошего тона» в отношениях с людьми, инициативны, проявляют теплоту и дружелюбие в отношениях.

По альтруистическому типу низкие показатели у 13 воинов из группы I и у 30 из группы II. Из этого следует, что они ответственны по отношению к людям, деликатны, мягки, добры, к людям проявляют в сострадании, симпатию, заботу, ласку, умеют подбодрить и успокоить окружающих, бескорыстны и отзывчивы.

Таким образом, по результатам констатирующего этапа нашего исследования мы видим, что военнослужащие, выбирающие непродуктивные стратегии поведения в конфликте имеют высокий уровень агрессивности и высокий уровень конфликтности. В их личности преобладают такие черты, как властность, стремление подчинить своей воле, склонность к соперничеству, скептицизм и вместе с тем неуверенность в себе, склонность к сотрудничеству и кооперации, гибкость в принятии решений, скромность, робость. Противоречие в личностных характеристиках данных военнослужащих, является на наш взгляд результатом недостаточной гармонизации всех личностных составляющих. Анализ показал, что военнослужащие, выбирающие непродуктивные стратегии реагирования в конфликтных ситуациях имеют потенциал изменения. Это те личностные черты, на которые можно опираться в ходе психологической работы с ними. Основной упор в коррекции выбора стратегии поведения в конфликте у военнослужащих, на наш взгляд, должен быть в снижении агрессивности и конфликтности военнослужащих.

Формирование продуктивных стратегий конфликтного поведения военнослужащих

Формирующий этап нашего исследования ставил своей целью изменение стратегии поведения военнослужащих в конфликтной ситуации в сторону большей продуктивности. Основное внимание в процессе тренинговой работы придавалось анализу сложившейся ситуации для построения индивидуальной стратегии поведения у военнослужащих.

После проведения первого этапа обследования (диагностики стратегии поведения в конфликте), 40 военнослужащих с непродуктивными стратегиями поведения, о которых мы уже писали выше, были ознакомлены с результатами исследования без их детализации. Если военнослужащие соглашались с результатами обследования и действительно сами осознавали проблемность сформированных у них непродуктивных стратегий поведения в конфликтной ситуации, мы приглашали их принять участие в психологическом тренинге. Таким образом, мы учитывали личную заинтересованность испытуемых в проведении психологической работы.

Таких военнослужащих оказалось 15. Из них была сформирована экспериментальная группа. На основе психодиагностического обследования они оказались наиболее проблемными в плане выбора стратегии поведения в конфликте и нуждающимися в психологическом сопровождении.

Остальные 25 военнослужащих попали в контрольную группу, необходимую для нашей дальнейшей работы. 16 военнослужащих с продуктивными стратегиями поведения, составили эталонную группу. Проводимая нами психологическая программа состояла из 12 занятий. Продолжительность каждого занятия составила 2 часа.

Опишем сначала основные практические приемы, которыми мы пользовались в процессе проведения психологического тренинга, а затем проведем анализ психологической работы в соответствии со стадиями ее проведения.

Основными методами, которые мы использовали в ходе тренинга с военнослужащими, были групповая дискуссия, ролевая игра, психогимнастические упражнения и медитационные упражнения, приемы активного слушания, эмпатии, положительной обратной связи и др.

Групповая дискуссия – один из ведущих методов, который нами был использован. Она представлял собой непрерывный, не регламентированный обмен мнениями, суждениями между военнослужащими – членами группы, в ходе которых создавалась возможность рефлексии своих неосознанных проблем, внутренних противоречий, являющихся причинами трудности в общении. В ходе этой работы важен был не столько результат выработки какой-то итоговой точки зрения по обсуждаемому вопросу, сколько сам процесс участия, в ходе которого шлифовалась техника коммуникации, подбирались индивидуальные способы поведения в группе.

Психогимнастика использовалась нами в форме игровых психологических упражнений, имеющих многоцелевой характер. Ролевая игра привлекался как метод, способствующий выработке продуктивной стратегии поведения военнослужащих в конфликте.

Психологический тренинг проходил в несколько этапов, сообразно его целям и задачам.

На первом этапе, занявшем у нас четыре занятия, мы обсуждали цели военнослужащих, что каждый из них намерен в себе изменить, и что бы им хотелось поменять. Далее мы принимали нормы и правила работы в группе. Созданию доверительной атмосферы способствовало правило о конфиденциальности, принятое единогласно, а так же безусловное принятие, которое демонстрировал консультант. Соблюдение принципа конфиденциальности помогает военнослужащим быть искренними, способствует самораскрытию, снимает страх того, что содержание общения в группе может стать известным другим людям, кроме членов группы. Данный этап был пройден, когда общение в группе приобрело неформальный, доверительный характер. На фоне выросшей доверительности в общении участники-военнослужащие стали контактировать друг с другом по поводу личностно значимых проблем, высказывать свои подлинные мысли и описывать подлинные чувства. Так же изменилось отношение к психологу, к которому больше не обращались с требованием руководящей деятельности или подсказки, как им поступить или отреагировать в той или иной ситуации. Психолог стал восприниматься ими как рядовой участник тренинга.

Второй этап, занявший три занятия, был направлен на формирование знаний о конфликте и его последствиях, а также на снижение конфликтности и агрессивности военнослужащих. Для этого мы обучали военнослужащих методам мышечной релаксации, применяли проективную визуализацию «Мудрец» и «Горная вершина», проводили анализ непродуктивных убеждений при помощи упражнений «Контр аргументы», «Услышь меня», «Будь другим» и др. Так же на данном этапе применялась ролевая игра «Разрешение конфликта» (см.Приложение)

Третий этап, занявший четыре занятия, был направлен на формирование опыта по выработке продуктивной стратегии поведения в конфликте и закрепление данной стратегии. Для этого мы использовали упражнения «Неуверенные, уверенные и агрессивные ответы», «Сглаживание конфликтов», «Структурирование опыта», «Цели, задачи, планы» и др.

На четвертом заключительном этапе мы обсуждали, что каждый из участников получил для себя и с чем он уходит, делились своими впечатлениями, получали обратную связь друг от друга и от психолога и провели заключительный ритуал прощания.

В работе с военнослужащими мы придерживались следующих принципов:

1. Принцип доверительности в общении. Для того, чтобы группа работала с наибольшей отдачей, чтобы участники максимально доверяли друг другу, в качестве первого шага к практическому созданию климата доверия мы создали условия для ненормативных и искренних высказываний участников-военнослужащих по всем обсуждаемым проблемам.
2. Принцип равенства. Традиционно руководитель занятия для военнослужащего выступает в роли некоторого «источника знаний», а его аудитории отводится роль «губки», эти знания впитывающей. В тренинге психологу отводится роль не непререкаемого авторитета, вносящего ясность в любой вопрос, а роль «катализатора», способствующего движению группы военнослужащих к цели и участвующего на равных с другими членами группы во всех упражнениях, играх, дискуссиях. Для реализации принципа равенства позиций, означающего пересмотр отношений между психологом и участниками, была применена специальная организация группового пространства в ходе проведения занятий.
3. Принцип «здесь и теперь». Следование этому принципу позволило нам структурировать и ориентировать военнослужащих на процессы которые происходят с ними в настоящее время, что позволяло группе быть более продуктивной. Основная наша задача при реализации этого принципа была в том, чтобы превратить группу военнослужащих в своеобразное зеркало, в котором каждый смог бы увидеть себя во время своих разнообразных проявлений, лучше узнать себя и свои личностные особенности. Поэтому во время занятий мы следили за тем, чтобы все говорили только о том, что волнует каждого именно сейчас и обсуждали то, что происходит в группе.
4. Следующий принцип – принцип персонификации высказываний. Этот принцип был использован нами для более откровенного общения во время занятий, когда каждый военнослужащий – член группы отказывался от безличной речи, помогающей скрывать собственную позицию и тем самым уходить от ответственности за свои слова и говорил «Я так думаю» или «Мне кажется».
5. Принцип искренности. Этот принцип означает открытое выражение чувств участников к действиям других и к самому себе. Психолог стимулировал участников говорить то, что они чувствуют и думают по поводу происходящего правду. Если нет желания говорить искренне и откровенно, то этот принцип предполагает то, что военнослужащий – член группы может не высказываться, но честно об этом заявлять.
6. Принцип обратной связи тесно связан с принципом искренности в общении. Он обозначает получение информации от военнослужащих – участников тренинга, о том, как они воспринимают поведение других. Такая информация часто открывает человеку то, что ускользает от его сознания, но очевидно для окружающих людей. Обратная связь позволила участникам группы военнослужащих корректировать неадекватный образ действий и выработать более оптимальную стратегию поведения.
7. Принцип конфиденциальности предполагает, что все, что происходит во время занятий ни под каким предлогом не выносится за пределы группы. Члены группы военнослужащих должны быть уверены в том, что никто не расскажет о переживаниях человека, о том, чем он поделился во время занятий. Соблюдение данного принципа помогало военнослужащим быть искренними, способствовало самораскрытию, снимало страх того, что содержание общения в группе может стать известным другим людям, кроме членов группы.
8. Принцип активности предполагает реальную включенность членов группы военнослужащих в работу в любую минуту. Члены группы активно смотрят, слушают, чувствуют себя, партнера и группу в целом, не замыкаются в себе, даже если узнали о себе что-то очень не приятное.

Приведем отрывок групповой дискуссии по проблеме необходимости агрессивных реакций в социуме: условные обозначения: П.- психолог; Д., Р., М., М.Е., С., К., Н., О. – военнослужащие, участники тренинга.

Р.: Я думаю, что если стану совершенно неагрессивным, то на мне любой сможет ездить.

П.: То есть ты опасаешься, что перестав так агрессивно реагировать, ты не сможешь защищать свои права и свои границы.

М.Е.: Я то же так думаю, конечно конфликтовать постоянно не хочется, но если я не буду время от времени на всех рычать они мне просто на голову сядут и ножки свесят.

Д.: Это точно.

О.: Ага.

П.: Итак мы выяснили, что большинство из вас, понимают, как необходима в тех или иных случаях злость, и как она порой мешает в той или иной ситуации, и что вы не знаете только то, как контролировать свои эмоции и защищать свои границы, отстаивая свои права одновременно. Давайте поиграем в одну игру. Она называется «Неуверенные, уверенные и агрессивные ответы». Возможно, она поможет вам прояснить эти вопросы.

Вам нужно вспомнить ситуации, в которых вы обычно хотите ответить агрессивно, или отвечаете так, а потом у вас остается неприятное чувство, что вы сделали, что-то не так.

Р.: Давайте я начну. Я сижу с девушкой в ресторане, мы общаемся, все хорошо, это просто моя подруга, и тут к нам подходит продавщица цветов. Начинает, очень навязчиво предлагать подарить моей даме цветы. И все время с такой мерзкой улыбочкой. Мне становится не по себе, я злюсь. Да, в конце концов, ну не хочу я покупать эту розу, за бешеные бабки, а если бы и хотел, а бы сам решил, где, когда, у кого. И проблема ведь не в том, что денег нет, а в том, что мне этот цветок навязывают. Как будто я обязан. И что бы ни опозориться я покупаю этот цветок, но вечер уже испорчен.

П.: Спасибо Р. за такой эмоциональный опыт, это правда очень сложная ситуация для молодого человека. Я вижу, как у других тоже откликнулось на эту проблему.

С.: Да, то же самое. Только я девушек таких не выбираю, которые соглашаются, обычно они сами говорят, что не хотят.

Д.: А причем тут девушка? Она вообще не причем.

П.: Давай те посмотрим со стороны. Вот ситуация. И у каждого из вас есть свое мнение на счет того как из нее лучше выйти. Но продуктивное ли это решение. Удовлетворяет ли вас такой способ разрешения конфликта. Или вас потом гложут сомнения, и как сказал Р. вечер испорчен.

О.: Я не знаю, как красиво выйти из этой ситуации. Мне не понятно.

Р.: Мне тоже.

П.: Может в нашей группе есть те, кто знает как выйти из этой ситуации и расскажет нам.

М.: Я думаю, что нужно четко отказаться и не смущаться этого. Это же в конце концов твой выбор. Никто не имеет права на тебя давить.

Р.: Легко сказать.

П.: А что мешает так отстаивать свои границы Р.?

Р.: Ну не получается, я ей говорю: «Нам не нужно», а она все равно стоит над душой.

П: Ты сказал, что в этот момент, ты чувствуешь злость и я слышу как до злости ты чувствуешь стыд. Как если бы чего ты стыдился в этой ситуации?

Р.: Стыдился? Ну да стыд есть. Она стоит над душой, пихает свои цветы, и я себя чувствую как мальчишка у доски. Что я не могу чего то. Понимаете? Я и сам не понимаю.

П.: Р. Ты говоришь, что чувствуешь себя как мальчишка. Это как? Виноватым?

Р.: Ну да, я чувствую себя виноватым, что не покупаю у нее розы.

П.: Виноватым за что? В чем ты себя винишь?

Р.: Это глупо, но я чувствую себя виноватым в том, что не выполняю ее желания и я думаю, что она считает меня слабаком. И мне становится стыдно, а потом меня перекрывает злость.

П.: Ты распутал большой и спутанный клубок чувств. Я тебя поздравляю и хотела бы, если ты мне позволишь, отразить свое мнение.

Р.: Хорошо.

П.: Я вижу, как тебе привычно помогать другим, и как порой это входит вразрез с твоими потребностями, и я вижу, как тебе непросто дается сделать выбор в свою пользу. Ты должен знать, что имеешь право ставить себя и свои потребности порой и довольно часто выше потребностей и желаний других людей. Ты имеешь это право от рождения, как и каждый человек. Как тебе это слышится.

Р.: Хорошо.

Далее групповая дискуссия проходила более плавно, и мы последовательно разбирали какие эмоции стояли за теми или иными поступками в конфликтных ситуациях участников группы.

Таким образом, психологический тренинг, проведенный нами с военнослужащими, направленный на развитие продуктивной стратегии поведения в конфликте включал в себя работу по созданию групповой сплоченности, выявлению истинных чувств участников, стоящих за их поведением, выработку новых, более продуктивных способов реагирования в конфликте и снижение уровня конфликтности и агрессивности.

Результаты формирования продуктивных стратегий поведения военнослужащих в конфликтных ситуациях

Для оценки результатов формирующего этапа эксперимента было проведено сравнение показателей соотношения выбора продуктивных и непродуктивных стратегий поведения в конфликте на начальном этапе и через два месяца после проведения психологической программы при помощи методики социально-психологической диагностики конфликтов К. Томаса (таблица 4).

Таблица 4

Сравнительные данные показателей стратегий поведения в конфликте (средний балл) до и после эксперимента в контрольной и экспериментальной группах

Показатели	Экспериментальная группа		Контрольная группа
	I срез	Итоговый срез	I срез	Итоговый срез
непродуктивных стратегий поведения	15	6	25	23
продуктивных стратегий поведения	0	9	0	2

Анализ результатов повторной диагностики выявил различия в изменениях показателей в контрольной и экспериментальной группе. Мы полагаем, что решающим фактором позитивной динамики показателей выраженности продуктивных стратегий поведения у военнослужащих из экспериментальной группы являются условия, созданные в ходе формирующего этапа эксперимента.

Различия между экспериментальной и контрольной группами по показателям продуктивных стратегий поведения у военнослужащих в контрольной части статистически значимы. Сравнение данных по критерию χ² у экспериментальной группы до и после формирующего эксперимента выявил статистически значимые изменения. Полученное нами значение χ²=5,4 больше соответствующего табличного значения m-1=1 степеней свободы, составляющего 3,84 при вероятности допустимой ошибки меньше чем 0,05 (5%). Таким образом, после проведенного психологического тренинга у испытуемых военнослужащих из экспериментальной группы девять человек выбрали в качестве основной продуктивную стратегию поведения в конфликте.

Сравнение данных по тому же критерию у контрольной группы не выявило статистически значимых различий χ²= 0,64, что значительно меньше соответствующего табличного значения m-1=1 степеней свободы, составляющего 3,84. Это позволяет нам говорить об отсутствии статистически значимых различий в показателях данной выборки испытуемых. Данный факт так же, косвенно, подтверждает эффективность проведенного психологического тренинга.

Выявленные нами различия указывают на то, что проведенное психологическое консультирование способствовало формированию у военнослужащих продуктивной стратегии поведения в конфликте. Изменение стратегии поведения в конфликте в экспериментальной группе свидетельствует об изменениях в личностной сфере воинов: снижении агрессивности и конфликтности (рис. 2).

Рис. 2. Процентное соотношение изменений, показателей стратегий поведения в конфликтах у военнослужащих, в экспериментальной группе после проведения консультирования

где: ось Х – процентное соотношение, ось У – выборки испытуемых; 1 – показатели экспериментальной группы до и после формирующего этапа эксперимента, 2 – показатели контрольной группы; синий столбик – показатели непродуктивных стратегий поведения; красный столбик – показатели продуктивных стратегий поведения

Согласно представленным результатам, показатели продуктивной стратегии поведения в конфликте в экспериментальной группе увеличились. Это говорит о том, что большинство испытуемых военнослужащих смогли изменить собственный подходы к разрешению спорных ситуаций и прибегают теперь к сотрудничеству, вместо соперничества, компромисса, избегания или приспособления. Данный факт говорит о том, что в конфликтной ситуации данные военнослужащие могут контролировать свои эмоции и избирать для себя путь его разрешения, который видится им наиболее продуктивным. Данные изменения могут быть связаны с проработкой негативных чувств, испытываемых воинами в конфликтных ситуациях и снижением уровня агрессивности и конфликтности.

Сравнение первичных показателей контрольной группы военнослужащих с показателями повторной диагностики не выявило изменений в уровне агрессивности и конфликтности (рис. 3).

Рис. 3. Процентное соотношение выраженности факторов, от которых зависит самооценка выборки акцентуированных испытуемых, в контрольной группе после проведения консультирования

Условные обозначения: 1. Уровень агрессивности; 2. Уровень конфликтности; Синий столбик – до формирующего эксперимента; Красный столбик – после формирующего эксперимента

Таким образом, на основании полученных в экспериментально-психологическом исследовании результатах можно сделать вывод о существовании зависимости между снижением уровня конфликтности, уровня агрессивности и выбором военнослужащими продуктивной стратегии поведения в конфликтной ситуации. Специально разработанная программа формирования стратегий поведения военнослужащих в конфликтной ситуации способствует повышению успешности несения воинской службы.

Выводы

Военная психология находится сегодня в достаточно сложной и, мы бы сказали, критической ситуации. Такая ситуация является следствием множества причин. И одной из причин является назревшая необходимость включения в поле ее исследовательских интересов новой, ранее не рассматриваемой, но актуальной для практики проблематики. К ней относится, в частности конфликтность. Данная ситуация вызывает настоятельную необходимость осмысления и систематизации уже накопленных военно-психологических знаний, выявления основных тенденций и ближайших перспектив развития военно-психологической науки. Конфликт не предполагает конфронтации абсолютно по всем вопросам. В этом его весьма важная отличительная черта. В настоящее время исследование конфликтов относится к наиболее динамично развивающейся области психологии. Конфликт представляет собой явление, которое играет особую роль в психической жизни людей, их развитии, самореализации, отношениях с другими людьми, наконец, в жизни общества в целом.

Несмотря на достаточную изученность проблемы, недостаточно разработанными до настоящего времени остались важные аспекты формирования продуктивных стратегий конфликтного поведения такие, как выявление особенностей, механизмов и факторов проявления конфликтности в воинских подразделениях, прогнозирование проявлений конфликтности в малой группе, условия оптимизации социально-психологического обеспечения профилактики конфликтности среди военнослужащих.

Анализ статистических изменений влияния тренинговой программы позволил охарактеризовать качественные преобразования в экспериментальной группе.

Основные выводы исследования:

1. Выявили продуктивную стратегию в конфликте.

2. Достигли сотрудничества у военнослужащих вместо соперничества, компромисса, избегания или приспособления.

3. Подтвердили гипотезу, что специально разработанная программа формирования стратегий поведения воин в конфликтной ситуации способствует повышению успешности несения воинской службы.

В целом необходимо отметить, что проблема исследования конфликта является весьма сложной. Теоретические и методологические ориентиры, рассмотренные выше, не претендуют на истину в последней инстанции. Однако они могут быть полезными для продолжения исследований конфликта как социально-общественного феномена.

Литература

1. Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология: Учебник для вузов. – М.: ЮНИТИ, 1999. – 551 с.
2. Благодырь Е.М. Понятие и признаки безопасного поведения дошкольников // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки, 2012. – № 6 (172). – С. 108-111.
3. Благодырь Е.М. Психологическая характеристика безопасного поведения детей-сирот младшего школьного возраста // Образование. Наука. Инновации: Южное измерение, 2013. – № 3 (29). – С. 106-111.
4. Вишнякова Н.Ф. Конфликтология: Учеб. пособие. – Мн.: Университетское, 2000. – 246с.
5. Галанова И.С. Психологическое консультирование военнослужащих по контракту с проблемами нервно-психической устойчивости [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электронный научный журнал, 2014. – Т. 3.- С. 9. URL: http://ppip.idnk.ru (дата обращения 30.06.2015).
6. Ковдра А.С. Проблема безопасности в современной психологической науке // Сборник научных трудов Sworld, 2011. – Т. 20. – № 2. – С. 25-26.
7. Краснянская Т.М. Безопасность как предмет психологического анализа // Вестник интегративной психологии, 2004. – № 2. – С. 149-151.
8. Краснянская Т.М. Влияние суицидальных предиспозиций молодежи на выбор безопасных стратегий поведения // Известия Южного федерального университета. Технические науки, 2005. – Т. 49. – № 5. – С. 246-257.
9. Краснянская Т.М. Влияние экстремальности на актуализацию у её субъекта потребности в безопасности // Информационное противодействие угрозам терроризма, 2009. – № 12. – С. 23-31.
10. Краснянская Т.М. Закономерности самообеспечения безопасности // Известия Южного федерального университета. Технические науки, 2005. – Т. 53. – № 9. – С.147-148.
11. Краснянская Т.М. Компетентностный ресурс медиативного урегулирования конфликта в пространстве психологической безопасности его субъектов [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электронный научный журнал, 2013. – № 4. URL: http://ppip.idnk.ru (дата обращения 30.06.2015).
12. Краснянская Т.М. Личная безопасность человека в проблемном поле психологии безопасности // НТИ: Наука. Технологии. Инновации, 2005. – № 40. – С. 145-153.
13. Краснянская Т.М. Принципы социально-психологического исследования личной безопасности // НТИ: Наука. Технологии. Инновации, 2003. – № 35. – С. 136-144.
14. Краснянская Т.М. Проблема безопасности в историческом генезисе социальных представлений и психологических воззрений // Научная мысль Кавказа, 2004. – № 7. – С. 29-37.
15. Краснянская Т.М. Психология личной безопасности субъекта: монография. Ессентуки: РОССЫ, 2002. – 156 с.
16. Краснянская Т.М. Психосемантическое исследование предпочитаемых в экстремальных ситуациях стратегий поведения // Научная мысль Кавказа, 2004. – № 3. – С. 25-33.
17. Краснянская Т.М. Экстремальная ситуация как актуализатор потребности человека в безопасности и развитии // Известия Южного федерального университета. Технические науки, 2006. – Т. 56. – № 1. – С. 252-258.
18. Соловьева О.В., Гаврилова К.В. Феноменология лидерства: проблемы генезиса. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электронный научный журнал, 2013. – № 1. URL:http://ppip.idnk.ru (дата обращения: 30.07.2015).
19. Татьянченко Н.П. Адаптация военнослужащих по призыву к условиям службы // Вестник Московского университета МВД России, 2012. – № 7. – С. 170-171.
20. Татьянченко Н.П. Проектирование системы обеспечения личной безопасности военнослужащих // Сборник научных трудов Sworld, 2012. – Т. 21. – № 4. – С. 36-39.
21. Татьянченко Н.П. Психологические условия обеспечения безопасности личности военнослужащих: дис. … канд. психол. наук. – Сочи, 2008. – 239 с.
22. Татьянченко Н.П. Роль жизнестойкости в преодолении военнослужащими по призыву экстремальных ситуаций профессиональной деятельности // Образование. Наука. Научные кадры, 2013. – № 3. – С. 106-108.
23. Татьянченко Н.П. Экспериментальное исследование особенностей выбора копинг-стратегий военнослужащими и их зависимость от уровня безопасности личности // Проблемы современной науки, 2011. – № 1. – С. 117-123.
24. Татьянченко Н.П., Аксенова О.Н. Экспериментальное исследование взаимосвязи адаптационных способностей и жизнестойкости военнослужащих по призыву // Личность, семья и общество: вопросы педагогики и психологии, 2013. – № 28. – С. 146-140.
25. Krasnyanskaya T.M., Tylets V.G. Fractal Approach to the Interpretation of Psychological Safety of the Person // European Journal of Psychological Studies, 2015. – №2 (6). P.48-57. (In Russian) doi:
26. Kutovoy I.N., Syrova T.A. Some features of the subjective priorities of students` safety with different levels of internet addiction // European Journal of Psychological Studies, 2015. – № 2 (6). – С. 58-66.
27. Lyakhov A.V., Sushkova V.V. The inclusion of subjective security priorities of students in the regulatory mechanisms of the individual resilience // European Journal of Psychological Studies, 2015. – № 2 (6). – С. 67-74.
28. Lyakhov A.V., Tukova Zh.V. The problem of loneliness students with different priorities subektnosti protect // European Journal of Psychological Studies, 2015. – № 2 (6). – С. 75-80.

Об авторе

Ратиева Александра Петровна – психолог-практик, г. Пятигорск

e-mail: This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.

 

Ссылка для цитирования

Ратиева А.П. Формирование продуктивных стратегий поведения военнослужащих в конфликтных ситуациях как фактор обеспечения психологической безопастности. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2015. N 3. URL:http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.