СОВРЕМЕННЫЕ ГЕНДЕРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ
УДК 159.922
Аннотация. Статья посвящена современным гендерным тенденциям: маскулинизации женщин и феминизации мужчин. В данной статье описаны полоролевые стереотипы поведения. Описана тенденция размывания гендера в современной гендерной психологии.
Ключевые слова: гендерная психология, маскулинизация, феминизация, феминизм, гендерные особенности, гендерные представления, метросексуализм, полоролевые стереотипы.
В коллективном создании общества существуют гендерные стереотипы, приписывающие определенные роли лицам мужского и женского пола. Это, прежде всего, стереотипы, касающиеся распределения социально-демографических ролей: для женщины более значимой является роль матери, домохозяйки. Мужчинам предписывается материальное обеспечение семьи, также для них важным является включенность в общественную жизнь, профессиональная успешность.
Другие гендерные стереотипы касаются профессиональной сферы: женщинам предписывается исполнительская и обслуживающая деятельность (образование, здравоохранение, торговля, социально-бытовая сфера), для мужчин более подходит инструментальная сфера деятельности, техника, творческая и руководящая работа, а также тяжелая физическая работа. Наконец, существуют стереотипы, касающиеся политической деятельности: большинство людей считают, что политика – не женское дело [4].
Вопросы полоролевых стереотипов обсуждались еще древними философами. Так, на жестком разделении функций между мужчинами и женщинами настаивал Лукиан, утверждавший, что, создав мужчину и женщину, природа предпочла, чтобы они оставались верными своему естеству, т. е. чтобы ни женщины не вели себя вопреки природе, как мужчины, ни мужчины непристойно не изнеживались.
Современные авторы Дж. Мани и П. Такер [4] позитивные моменты в гендерных стереотипах видят в том, что они поддерживают межличностное и межгрупповое взаимопонимание и сотрудничество. Они отмечают, что данные стереотипы должны быть не только ригидными, но и гибкими, чтобы, с одной стороны, обеспечивать устойчивость представлений, а с другой – не останавливать развитие общества.
Начиная с промышленной революции (вторая половина XVIII в. – XIX в.), намечается тенденция к усреднению психополовых особенностей, размыванию гендера. В XVIII веке возникает и феминизм, достигший наибольшей социальной активности к шестидесятым годам XX века.
Учёные выделяют в истории женского движения три «волны». «Первая волна» относится главным образом к суфражистскому движению XIX-го и начала XX-го веков, в котором ключевым вопросом было право голоса для женщин. Под «второй волной» понимают идеи и действия, связанные с женским освободительным движением, которое начало развиваться с 1960-х годов и выступало за юридическое и социальное равенство женщин и мужчин. «Третья волна» является продолжением «второй волны» и реакцией на её неудачу. Появление «третьей волны» относят к 1990-м годам [3]. Истоки феминизма принято датировать концом XVIII-го – началом XIX-го века, когда мнение о том, что женщина занимает угнетённое положение в обществе, в центре которого стоит мужчина, стало получать более широкое распространение. Феминистское движение берёт начало в реформаторском движении западного общества XIX-го века. Впервые требования равноправия были выдвинуты женщинами во время Войны за независимость в США (1775-1783). Первой американской феминисткой считают Абигейл Смит Адамс (1744-1818). Она вошла в историю феминизма благодаря своей знаменитой фразе: «Мы не станем подчиняться законам, в принятии которых мы не участвовали, и власти, которая не представляет наших интересов» (1776) [4].
Гендерные особенности вследствие промышленной революции и усреднения социальных ролей мужского и женского населения приобретают все более размытый характер ввиду постепенного повышения социальной активности женщин (начиная с XVIII века). Все реже на практике можно наблюдать реальное воплощение типичной маскулинной патриархальной роли мужчины в семье, что соответствует роли единственного кормильца семьи. Женщины на протяжение почти нескольких веков (конец XIX-XXI вв.) работают, и мужчины не являются единственными кормильцами семьи. Процесс маскулинизации женщин (женщина как один из кормильцев семьи, или даже как единственный кормилец семьи) приводит к изменению демографической ситуации в странах с развитой экономикой.
Самая характерная черта нашего времени – это резкое снижение рождаемости в развитых странах. В Западной и Центральной Европе и в Японии коэффициент рождаемости давно уже упал ниже предела, необходимого для простого воспроизводства населения, точнее ниже 2,1 ребенка на одну женщину детородного возраста. В некоторых богатейших регионах Италии, например в Болонье, коэффициент рождаемости в 1999 году снизился до 0,8; в Японии он составил 1,3. Можно сказать, что Япония и вся Южная Европа (Португалия, Испания, Южная Франция, Италия, Греция) движутся прямиком к общенациональному самоубийству, которое должно наступить где-то в конце XXI века. К тому времени население, например, Италии, которое составляет сегодня 60 миллионов человек, может снизиться до 20-22 миллионов; население Японии, составляющее сегодня 125 миллионов, упадет до 50-55 миллионов. Да и в Западной и Северной Европе коэффициент рождаемости составляет сегодня 1,5 и меньше. В США коэффициент рождаемости тоже не превышает показатель 2; более того, он устойчиво снижается. Добавьте к этому то, что сегодняшний не слишком низкий коэффициент достигается за счет большого числа недавних иммигрантов, которые пока что, будучи американцами в первом поколении, по инерции поддерживают высокий уровень рождаемости, свойственный их родным странам, например Мексике. В Японии и в Южной Европе численность населения достигла своего максимума, как и в Германии. В США она еще будет расти в ближайшие 20-25 лет, правда, после 2015 года большинство населения уже составят люди в возрасте 55 лет и старше [5]. Результатом снижения воспроизводства населения является старение населения, которое может привести к экономической катастрофе ввиду соотношения трудоспособного населения к нетрудоспособному 1:3.
К 2080 году среди примерно 20 миллионов итальянцев будет очень мало людей в возрасте до 15 лет, зато очень много – как минимум одна треть – тех, кому за 70. В Японии соотношение между молодежью и людьми традиционного пенсионного возраста будет примерно таким же, если не хуже. В США количество молодежи уже сегодня увеличивается медленнее, чем количество пожилых людей, переваливших за пенсионный возраст [6].
В России также происходит катастрофическое старение населения. По прогнозу Росстата, после 2005 г. в стране ожидается естественная убыль трудоспособного населения, которая составит за 10 лет 14%. К этому времени каждый третий из числа пожилых людей будет относиться к группе самых старых (75 лет и старше). В Пермской области за 3 квартала 2005 г. естественная убыль населения составила более 14 тыс. человек. За 9 месяцев 2005 г. по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года рождаемость снизилась на 5,5%, перевес умерших над родившимися в Прикамье остается значительным – в 1,6 раза [6].
Таким образом, изменение социально-демографических ролей мужчины и женщины, размывание границ гендера приводит к маскулинизации женщин, феминизации мужчин и постепенному старению и вымиранию населения.
Тот фактор, что женщина последние века помимо функции воспроизводства населения, поддержания домашнего очага, стала выполнять еще и традиционно маскулинную функцию – экономического обеспечения семьи, привел в результате перераспределения энергий, к снижению демографической функции женщин. Мужчины также частично взяли на себя феминную функцию – воспитание детей. Но ввиду психофизиологических особенностей (тоннельное зрение, например), мужчине достаточно сложно осуществлять присмотр за детьми.
Женщина адаптировалась к маскулинной роли (материальное обеспечение семьи) значительно лучше, чем мужчина к феминной (воспитание подрастающего поколения и «поддержание домашнего очага»). Таким образом, в настоящее время происходит активная маскулинизация женщин и фиктивная феминизация мужчин (или ее начало), поскольку история данного процесса значительно менее долгая, чем маскулинизации женщин.
Начиная с промышленной революции, происходит активное внедрение в производственную практику женского труда. Таким образом, женщина, фактически выполняя функцию добытчика, обретает мужские психополовые особенности (см. ниже).
Обозначая процесс размывания гендера, необходимо четко определить понятие гендера. Гендер – это смоделированная обществом и поддерживаемая социальными институтами система ценностей, норм и характеристик мужского и женского поведения, стиля жизни, способа мышления, ролей и отношений мужчин и женщин, приобретенных ими в процессе социализации [7]. Гендерные представления являются нормативными представлениями о роли мужчин и женщин в зависимости от их пола.
«Пол» и «Гендер» являются двумя разными и все же весьма связанными понятиями. Биологический пол определен по рождению, к биологическому полу относятся первичные и вторичные половые признаки. Гендер формируется прижизненно в процессе воспитания ребенка как мальчика или как девочки и обусловливается обществом и культурой в данный конкретный период истории.
Основные особенности традиционных гендерных представлений: бинарность; иерархичность; патриархатность: женское подчинено мужскому; неравенство обосновывается природой, естественным ходом вещей. Эти представления являются репрессивными как в отношении женщин, так и мужчин [7].
Традиционное восприятие гендерной идентичности:
Феминность (женственность): эмоциональность; инстинктивность; «мягкость»; слабость – «слабый пол»; красота; заботливость; интуиция; общительность; эмпатичность.
Маскулинность (мужественность): интеллект; рациональность; независимость; активность; сила; авторитарность; склонность к риску; сдержанность в эмоциях; способность достигать своего, побеждать.
Женщины в работе начинают демонстрировать традиционно мужские гендерные (психополовые) особенности: интеллект, рациональность, деловую хватку и многое другое (см. выше).
Мужчины начинают уделять большое внимание заботе о собственной внешности, в частности, появилось понятие метросексуал. Метросексуал – неологизм для обозначения современных мужчин любой сексуальной ориентации, которые придают большое значение своей внешности (физическая форма, одежда, аксессуары) и, соответственно, тратят массу времени и денег на совершенствование своего внешнего вида и образа жизни. В XIX веке схожий культурный феномен был известен под названием денди. Метросексуалы не уступают женщинам в заботе о своей внешности, посещают косметические салоны, щепетильно следуют моде [8].
Термин «метросексуальность» был придуман в 1994 году британским журналистом Марком Симпсоном, который соединил в одном слове эпитеты «столичный» (англ. metropolitan) и «половой, сексуальный» (англ. sexual). Из самого термина следует, что метросексуальность распространена в крупных городах с претензией на космополитизм, мегаполисах. Позднее появился идеологически противоположный термин – «ретросексуал» мужчина, придерживающийся традиционных взглядов на отношения с женщинами и мужскую манеру одеваться, а также юберсексуал – что-то среднее между ними [8].
Таким образом, феминизм (маскулинизация) женщин в некоторой степени порождает метросексуализм (феминизацию) мужчин. Доказательством этого является одновременное возникновение этих двух понятий в период промышленной революции.
Женщины, включаясь активно в социальную жизнь, начиная работать как мужчины, обеспечивать семью наравне с мужчинами, теряют часть своей феминности, доказательством чему является, избавление от корсета, неудобного на работе, мода в одежде и в прическах 30-х годов «под мальчика».
Женщины, теряя часть феминности, приобретают во внешности и в поведении маскулинность, мужчины все более увлекаются собственной внешней красотой – возникает феномен денди, описанный еще у А.С. Пушкина, в наше время именуемый метросексуальностью.
Но забота о красоте не является единственным феминным приобретением мужчин, они также начинают разделять с женщинами функцию воспитания подрастающего поколения. В настоящее время на Западе практикуется такое понятие, как отпуск по уходу за ребенком для мужчины.
В Швеции все работающие родители имеют право на 18 месяцев отпуска, во время которого их заработная плата компенсируется в равных долях правительством и работодателем. Для поощрения родителей, как минимум 3 месяца из 18 должны быть использованы вторым родителем, как правило, отцом. Подобное законодательство действует и в Норвегии [9].
В настоящее время относительно плохо развита защита оплаты отпуска по беременности и родам в таких странах, как Австралия и США, которые вообще не гарантируют оплачиваемые отпуска по беременности и родам, хотя и позволяют по 12 нерабочих недель каждому из родителей – в США и 1 год для матери – в Австралии. В Канаде законодательство было улучшено в 2000 году, после чего отпуск по беременности и родам увеличился с 10 до 35 недель, поделённых между родителями [9].
В Китае полагается отпуск и для будущих отцов. Конечно, взять его можно только уже после того, как малыш появится на свет. И хотя на время отпуска и у женщин, и у мужчин зарплата, а также другие выплаты сохраняются на 100-процентном уровне, многие стараются не злоупотреблять отпусками. В основном, конечно же, это касается мужчин, особенно тех, кто работает в частных компаниях, где длительное отсутствие на работе, мягко говоря, не приветствуется. По закону уволить работника нельзя, но зачастую после длительной отлучки придется забыть и о карьерном росте, и о бонусах. Уж очень высока конкуренция в Китае. Что касается медицинского обслуживания, то в большинстве случаев оно бесплатное. После рождения первого ребёнка семье полагаются единовременная выплата в размере 450 долларов. Правда, ежемесячно на протяжении 18 лет мать будет получать ещё 15 долларов. Однако если в семье появился второй ребёнок, то никаких выплат не полагается. Более того, ещё несколько лет назад за второго ребёнка штрафовали («Одна семья – один ребёнок») [9].
Современные психополовые различия мужчин и женщин все более стираются, размываются, в то время как стереотипные представления о мужском и женском гендере не очень существенно меняются на протяжении последних веков. Излишнее акцентирование половых различий, жесткое противопоставление мужского и женского начала, традиционно осуществляется с давних времен. И.С. Кон пишет, что «издавна шел спор, считать ли более желательной поляризацию мужского и женского начала, при максимальном совпадении индивидуальных качеств с соответствующим культурным стереотипом (сильный, грубый, энергичный мужчина и слабая, нежная, пассивная женщина), или, напротив, их преодоление и сочетание в одном лице (сильный, но одновременно мягкий мужчина и нежная, но вместе с тем самостоятельная женщина)? Причем на более высоких уровнях развития культуры и философской рефлексии предпочтение обычно отдается второй модели, сулящей большую степень взаимопонимания полов, тогда как в первом случае их отношения мыслятся как иерархические, основанные на господстве и подчинении» – по типу: «Да убоится жена мужа своего».
Важно учитывать два основных направления, связанных с гендером: преувеличивающие и игнорирующие различия между женщинами и мужчинами. Р. ХарМастин и Дж. Марасек называют их альфа и бетапредубеждениями.
Альфапредубеждения предполагают, что существуют реальные и качественные различия между характеристиками, ориентациями, возможностями, ценностями мужчин и женщин. Исследователи, придерживающиеся этой позиции, «поляризуют» женщин и мужчин; при этом поддерживаются различные роли, базирующиеся на «естественном природном» основании. Примеры альфапредубеждений: концепция об особом, «женском», способе мышления Belenky M.F.; теории о неотъемлемых особенностях поведения женщин – заботливости и поддержке Chodorow N., об их особом моральном сознании и этике. Примеры альфапредубеждений можно найти в социобиологии и эндокринологии. Обнаруженные здесь гендерные различия объясняются генетическим (биологическим) детерминизмом или влиянием андрогенов на функционирование мозга. Например, промискуитет и социальное доминирование мужчин интерпретируются как природные явления, уходящие корнями в генетическое выживание вида или инстинкты [1].
На основании современных данных биологии был сделан вывод: нет доказательств, что в основе различий поведения мужчин и женщин лежат биологические факторы.
Альфапредубеждения работают в том случае, когда надо сформулировать новые исследовательские задачи, связанные со спецификой жизненного опыта женщин в отличие от социальной жизни мужчин.
Бетапредубеждения игнорируют и минимизируют различия между мужчинами и женщинами. Как правило, в психологических исследованиях игнорируются проблемы, связанные с содержанием жизни женщин. Предполагают, что исследования, основанные на мужской выборке, могут быть обобщены для объяснений поведения и переживания женщин. Преуменьшение различий приводит к иллюзии, что женщины имеют равный с мужчинами доступ к материальным ресурсам, равные возможности в отношении работы и руководящей деятельности [2, с. 231].
Приведенные выше направления – альфапредубеждения и бетапредубеждения – не раскрывают сути происходящих в современном обществе процессов. Альфапредубеждения раскрывают не реальное состояние современных психополовых особенностей, а житейское представление о гендере – коллективные бессознательные представления о гендере, проявляющиеся в экспектациях группы по от отношению к мужскому и женскому индивиду.
В последние годы представления о мужских и женских половых ролях подвергаются критике со стороны ряда авторов. Ф.Л. Джейс полагает, что, гендерные стереотипы способствуют доминирующему положению мужчин и дискриминации женщин. Более того, приверженцы новой точки зрения считают, что традиционные половые роли ограничивают и сдерживают развитие не только женщин, но и мужчин. Они служат источником психической напряженности мужчин и непригодны для воспитания мальчиков. Указывается, что эти стереотипы не подходят большинству мужчин. Кроме того, они вредны, потому что мужчины, не принимающие их, подвергаются общественному осуждению, те же, кто пытается им следовать, совершают над собой насилие. Дж. Плек даже придерживается мнения, что, за исключением агрессивности, мужчины и женщины похожи друг на друга в своем поведении, и их не следует дифференцировать по характеру половых ролей.
Первый отрицательный эффект состоит в том, что существующие стереотипы образов мужчин и женщин дают эффект увеличительного стекла, поскольку различия между мужчинами и женщинами подчеркиваются в гораздо большей степени, чем они есть в действительности. Так, К. Мартин в одной группе предложил мужчинам и женщинам отметить, какими качествами из сорока предложенных (среди которых были «типично мужские», «типично женские» и «нейтральные») они обладают. Во второй группе мужчинам и женщинам было предложено определить, какому проценту мужчин и женщин присуще каждое из сорока качеств. В первой группе, где опрашиваемые оценивали сами себя, половые различия вы явились только по пяти качествам: эгоцентризм, цинизм, сопереживание, плаксивость, суетливость. Во второй группе различия между мужчинами и женщинами обнаружились по всем качествам. Показано, однако, что мужчины и женщины воспринимают гендерные различия довольно значительными в тех областях, где их пол рассматривается положительно, а при рассмотрении негативных сторон различия стараются преуменьшить.
Второй отрицательный эффект половых стереотипов – это разная интерпретация и оценка одного и того же события в зависимости от того, к какому полу принадлежит участник этого события, что наглядно проявилось при восприятии взрослыми детей разного пола. Дж. Кондри и С. Кондри проделали любопытный эксперимент: испытуемым показывали фильм о девятимесячном ребенке; при этом одной половине зрителей говорилось, что этот ребенок – мальчик, а другой половине – что девочка. В одном из показанных эпизодов ребенок начинал кричать после того, как из коробки внезапно выпрыгивал попрыгунчик. Те, кто считал ребенка мальчиком, воспринимали его «рассерженным», а те, кто считал ребенка девочкой, воспринимали ее «испугавшейся». Кстати, одной из причин большего количества сердечно-сосудистых заболеваний является стереотип – «мужчины не плачут» – экспектации к мужскому гендеру, связанные с приписыванием мужчинам «мужественности, контроля над чувствами», а по сути – неэмоциональности.
Опрос родителей, проведенный через сутки после рождения ребенка, показал, что девочки воспринимались более мягкими, миловидными, более похожими на мать; при этом отцы были более стереотипными в таких оценках. Маленькие девочки, по мнению взрослых, имеют более приятную внешность, чем мальчики. Миловидных младенцев в большинстве случаев считают девочками [1].
Дж. Рубин с коллегами опросили родителей, имевших однодневный опыт общения со своим младенцем в первый день его появления на свет. Младенцы мужского и женского пола не различались в оценках по активности и другим поведенческим признакам. Однако девочек описывали как маленьких, хорошеньких, красивеньких, а мальчиков как более настороженных, уверенных и сильных.
Уже пятилетние дети обладают стереотипным восприятием детей разного пола. К. Смит и Л. Барклай показали, что одного и того же ребенка пятилетние дети описывали как большого, некрасивого, шумного и сильного, если считали его мальчиком, и как красивую, спокойную, слабую, если считали его девочкой.
Сходный эффект выявлен и при оценке родителями способностей своих детей. Экклз показала, что родители, исходя из существующего стереотипа, считают способности сына к математике выше, чем дочери, даже в том случае, когда их успеваемость одинакова.
Этот эффект гендерных стереотипов проявляется и в том, что из единичного случая делаются далеко идущие обобщения. Например, стоит женщине-водителю совершить нарушение правил дорожного движения, как мужчины сразу восклицают: «Я же говорил, что женщины не умеют водить машину!» Здесь проявляется эффект пристрастного отношения к той группе, к которой принадлежит оценивающий. Вильямс и Бест установили, что женщины неизменно демонстрировали более положительное отношение к женщинам, чем то, которое демонстрировали по отношению к женщинам мужчины, а мужчины в свою очередь также неизменно демонстрировали более позитивное, чем женщины, отношение к мужчинам.
Третий отрицательный эффект гендерных стереотипов заключается в торможении развития тех качеств, которые не соответствуют данному полоролевому стереотипу. Считается, как пишет Н.Н. Обозов, что мужчина должен быть выдержанным, уравновешенным, беспристрастным во взаимоотношениях с другими людьми. Женщина же может позволить себе каприз, а когда ее обидят, она может и поплакать. Большая эмоциональность женщин является одним из устойчивых гендерных стереотипов. М. Джекмен и М. Сентер выявили, что только 22% мужчин думали, что оба пола в равной степени эмоциональны. Из оставшихся 78% соотношение тех, кто считал более эмоциональными женщин, и тех, кто считал более эмоциональными мужчин, составляло соответственно 15:1. Ответы женщин оказались идентичными.
Для лица мужского пола прослезиться – значит нарушить норму мужественности. В результате у мальчиков может развиться фемифобия, т. е. страх перед проявлением у себя женственности. У взрослых мужчин появление этого страха может быть обусловлено представлениями, что гомосексуализм присущ мужчинам с чертами женственности. Поэтому мужчины с выраженным традиционным подходом к мужской роли могут считать, что раз мужчина не должен быть эмоциональным, то незачем совершенствовать экспрессивные способности и способность понимать эмоции других – эмпатию. В результате природные различия между мужчинами и женщинами увеличиваются.
Таким образом, некоторые психополовые гендерные врожденные особенности развиваются по двум линиям:
- они могут сглаживаться ввиду достаточно идентичной социальной ситуации развития мужчины и женщины (совместное обучение в ДОУ, школах институтах без учета психополовых различий);
- психополовые особенности могут обостряться под влиянием гендерных стереотипов – социальных психополовых стереотипов.
Сглаживаться будут, скорее внутренние психополовые особенности – черты характера, присущие мужчинам и женщинам (см. выше) постепенно усредняются. Обостряться под влиянием социальных экспектаций к гендеру будут внешние психополовые особенности, заключающиеся в демонстрации миру своей половой идентичности. Примером подобных гендерных стереотипом может служить ожидание неэмоциональности мужчины. Доказательство вредоносности данного социального стереотипа является большая распространенность сердечно-сосудистых заболеваний среди мужчин ввиду отсутствия у них возможности давать выход отрицательным эмоциям (через плач).
Исходя из вышесказанного, реальные психополовые различия меняются в процессе социализации незначительно. Общество накладывает больший отпечаток на поведенческий гендер, пользуясь терминологией К.Г. Юнга, – Персону. Таким образом, в итоге мы получаем внутриличностный кофликт – реальный гендер (психополовые сообенности) и социальный гендер мало соответствуют друг другу. Социальный гендер диктуется социальными гендерными стереотипами, которые как обычаи существенно отстают от реальной жизни. Соответственно, причиной упадка семьи как иститута современности является данный ролевой конфликт – мужчина и женщина устанавливая взаимоотношения, демонстрируют друг другу Персону или социальный гендер, а жить им приходится с носителями реального гендера, не имеющего столь координальных различий как в социальном принципиально устаревшем гендере мужчины и женщины.
В социальных психополовых стереотипах выделяют также явление сексизм. Социолог А. Мишель определяет сексизм как позицию или действие, которое принижает, исключает, недооценивает или стереотипизирует людей по признаку пола, т.е. – половую дискриминацию.
Выделяют два вида сексизма: враждебный (унизительный, умаляющий достоинства и возможности личности того или иного пола) и доброжелательный (покровительственный паттернализм). В основном, говоря о сексизме, имеют в виду отношение к женщинам, а именно недооценку женщин на фоне переоценки мужчин. В недалеком прошлом сексизм выражался в виде ограничения доступа женщин к некоторым профессиям; в поощрении их работы в качестве так называемых розовых воротничков, отводя им по преимуществу такие обязанности, как уход за детьми, семьей, больными. В результате чего, считает А. Мишель, женщины теряют уверенность в себе, самостоятельность, отчуждают себя от решения многих проблем в обществе, а само общество теряет значительный людской потенциал.
В многочисленных исследованиях показано, что результаты деятельности мужчин оцениваются, как правило, выше, чем такие же результаты, достигнутые женщинами [1]. Это не что иное, как проявление сексизма в отношении женщин (принижение роли женщин в обществе).
Все знаменитые женщины, по мнению О. Вейнингера, стали таковыми потому, что вследствие половой пикантности все, что ими создается, привлекает большее внимание, чем при равных условиях созданное мужчинами. Кроме того, к творениям женщины относятся более снисходительно, не предъявляется больших требований. Женщины достигают известности за то произведение, которое вряд ли было бы отмечено, если бы оно было создано мужчиной.
Как отмечает К. Део, в соответствии с полоролевыми стереотипами хорошее выполнение задачи, высокий результат в чем либо, достигнутый мужчиной, чаще всего объясняют его способностями, а точно такой же результат, достигнутый женщиной, объясняется ее старанием (усилиями), случайной удачей или другими нестабильными причинами. При этом, как показала С. Кислер, фактор «усилие» у мужчин расценивается как стабильный, как необходимое условие естественной мужской потребности в достижении, как средство преодоления барьеров и трудностей, возникающих на пути достижения цели.
Део и Эмсвиллер заметили, что одинаковые результаты работы мужчин и женщин не объясняются с точки зрения одних и тех же атрибуций. Результаты деятельности мужчины, работавшего над «мужским заданием», как правило, приписываются навыкам, а такие же точно результаты женщины считаются следствием везения. Наблюдение Фелдман Саммерса и Кислера показало, что мужчины приписывали больше способностей врачу мужчине, чем врачу женщине. Мужчины также приписывали успех врача женщины легкости лечения и большим усилиям. Таким образом, социум является как ни странно более пристрастным к мужчинам, выше оценивая их достижения.
Характерно, что даже женщины, по некоторым данным, имеют некоторую предубежденность против самих себя, например, в сфере научной деятельности: студентки колледжей при оценке статей, подписанных будто бы мужчинами или женщинами, отдали предпочтение первым. В эксперименте, где испытуемые обоего пола должны были оценить предлагаемые им на обозрение картины, одни из которых были якобы написаны мужчинами, а другие – женщинами, первенство тоже было отдано картинам «мужчин». В последние годы, однако, ситуация кардинально изменилась. Д. Майерс детально изучавший этот вопрос, как и Э. Игли не выявили различий в оценках результатов труда мужчин и женщин. Возможно, отвечавшие учитывали, что быть антифеминистом теперь не модно и поэтому скрывали свое истинное отношение к возможностям женщин. Во всяком случае, Дженет Свим c соавторами считает, что скрытый сексизм все еще существует.
Л. Стрейер и П. Стрейер изучали взаимодействие женственности и мужественности с полом участников исследований. Они опросили 300 студентов колледжа (150 женщин и 150 мужчин) и попросили их оценить научную статью по психологии женщин (студенты колледжа рассматривали данную область как женскую), по политике (мужская сфера) или образованию (нейтральная тема). Каждая статья была подписана женским именем (Джоан Т. Маккей), мужским именем (Джон Т. Маккей) либо на ней вообще не было имени и стояли одни инициалы (Дж. Т. Маккей) или имя, которое могло быть как мужским, так и женским (Крис Т. Маккей). Стрейеры установили, что участники более позитивно оценивали ту статью, которую, как предполагалось, написал мужчина. Кроме того, они обнаружили, каким образом женщины и мужчины строили предположения о поле Крис Т. и безымянного автора: 87% участников приписывали статью по политике мужчине и 96% приписывали статью по психологии женщин автору женщине.
Резкой критике сексизм подвергается сторонниками феминизма. Отмечается, что маскулинизированная культура деформирует не только женщин, но и мужчин. «Сильный мужчина пытается утвердиться за счет «слабой» женщины, ее подавления как личности и унижения. Но господин и раб всегда зависят друг от друга: порабощая, нельзя быть свободным» [1].
Но жертвами сексизма являются не только женщины. Мужчины также виктимизируются в сексистском обществе. Как пишет В. Брайсон, «им навязывают роль добытчика и отказывают в активном участии в воспитании собственных детей, заставляя подавлять неприемлемые «женские» стороны своей личности, их отчуждают от полного проявления человечности». Мужчины могут быть мишенями как враждебного, так и дружественного сексизма. П. Глик и С. Фиске описали проявления дружественного сексизма в отношении мужчин. Он выражается в матернализме (мужчина нуждается в заботе со стороны женщины), в вере, что в некоторых вещах мужчины могут быть лучше женщин (например, чаще рискуют), обладают сексуальной привлекательностью и могут доставлять женщинам удовольствие в процессе романтического сотрудничества.
Мужчина, который поменял профессию шахтера на медбрата, заявил, что его друзья считали, будто с ним что-то слегка не в порядке, если он хочет учиться быть сиделкой. В сходной ситуации мужчина – работник амбулаторной реабилитации психических больных и инвалидов отметил, что некоторые мужчины подозревают его в гомосексуализме, поскольку «мужчинам» не свойственно желание такого рода работы, а молодой человек, сменивший работу автомеханика на уборщика, заявил, что он не может рассказать своим друзьям, чем он зарабатывает на жизнь, потому что они будут смеяться, ведь он выполняет «женскую» работу.
Женщины подвергаются дискриминации в отношении тех работ, которые считаются маскулинными, а мужчины – в отношении тех работ, которые считаются фемининными.
В современном гендере выделяется масса противоречивых тенденций: размытость психополовых различий, устаревший представления о гендере и т.д. Таким образом, в современном гендере можно выделить следующие тенденции:
- общество посредством группового давления через экспектации формирует у мужчин и женщинвнешний поведенческий гендер, в малой степени соответствующий реальным психополовым различиям;
- у современных мужчин и женщин наблюдается явлениеролевого конфликта между внешним поведенческим генедером и внутренним гендером, заключающимся в реальных психополовых различиях мужчины и женщины;
- в современном генедере происходит явлениеразмывания или диффузии, заключающееся в маскулинизации женщин и феминизации мужчин;
- размывание гендера приводит к изменению социально-демографических ролей мужчины и женщины, следствием чего является снижение рождаемости, и постепенное старение и вымирание населения.
Литература
- Ильин Е.И. Пол и гендер. – СПб.: Питер, 2010.
- Психология здоровья / Под ред. Г.С. Никифорова. – СПб.: Питер, 2006. – 607с.
- Krolokke, Charlotte; Anne Scott Sorensen. Gender Communication Theories and Analyses: From Silence to Performance. – Sage Publications, 2005. –Гл. 1. Three Waves of Feminism: From Suffragettes to Grrls.
- psyfactor.orq> Библиотека > Социальные стереотипы/18.10.2011/10.15
- ru.wikipedia.orq/wiki/Феминизм/ 18.10.2011/10.50
- exsolver.narod.ru/Books/Manaqement/Druker 2/с12.html/18.10.2011/11.05
- ru.wikipedia.org/.../Демографический_кризис_в_РФ/17.10.2011/11.15
- www.yurov.com/gender.htm/19.10.2011/17.40
- ru.wikipedia.org/wiki/Метросексуал/19.10.2011/18.00
- ru.wikipedia.org/wiki/Отпуск_по_беременности_и_родам/19.10.2011/18.20
Швецова (Хилько) Ольга Владимировна – кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии ГБОУ ВПО «Ставропольский государственный педагогический институт»
e-mail:
Швецова (Хилько) О. В. Современные гендерные тенденции. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2012. N 4. URL:http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.