Левит Л.З. (г. Минск, Беларусь)
МОРАЛЬ НА ОСНОВЕ ЭГОИЗМА: НОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДЛЯ СУПЕРЭГО
УДК 159.923
Аннотация. В первой части статьи рассматриваются основные компоненты психоаналитической структуры личности (Ид, Эго, Суперэго), а также их взаимодействие. Показано, что весьма распространённым механизмом возникновения внутриличностного (невротического) конфликта является мощное Суперэго, осуществляющее чересчур сильное давление на желания Ид. Согласно авторской гипотезе, подобное происходит в связи с тем, что Суперэго индивида под влиянием неадекватного усвоения моральных норм и требований приобретает выраженную антиэгоистическую направленность, тем самым в значительной степени блокируя удовлетворение потребностей организма. Дальнейшее изложение посвящено анализу понятия «эгоизм», отношение к которому отличается запутанностью, характеризуется сильной амбивалентностью в гуманитарных науках и общественном сознании. Делается вывод о глубоком противоречии между моральными нормами, возникшими тысячелетия назад, и современными научными данными о природе человека и общества.
Ключевые слова: альтруизм, мораль, психоанализ, религия, самореализация, счастье, эгоизм.
Предварительные замечания и актуальность темы. В последние годы автор исследует глобальное научное понятие (эгоизм), используемое целым спектром наук, простирающимся от генетики до политики и экономики. Пусть читатель отнесётся с пониманием к тому факту, что далеко не все интересующие нас области могут быть детально представлены в рамках одной журнальной публикации. В настоящей статье мы делаем акцент на актуальность внесения серьёзных изменений в психоаналитическую теорию, а также на возникающие практические следствия для педагогической науки и человеческой морали в целом.
Надеемся, что наша работа в полной мере отвечает назревшему требованию «разработки новых норм поведения, основанных на научном понимании природы человека как вида, о котором говорят многие учёные» [15, с. 247]. Ведь для улучшения общественной жизни должны быть разработаны моральные правила, реально учитывающие человеческую психологию [15, с. 248].
В чисто академическом аспекте мы, как и многие учёные, осознаём «острую необходимость в создании объединяющих концепций и метафор для современной психологической науки» [21, с. 846]. Считаем, что разработанная нами многоуровневая двусистемная концепция [11] успешно справляется с данной задачей [7]. Обновлённая психология (эгология в нашей интерпретации) смогла бы, наконец, непротиворечивым образом встроиться в общенаучную иерархию [12], тем самым внеся свой вклад в появление окончательной (единой, наиболее общей и фундаментальной) научной теории [2].
Психоанализ с его разветвлённостью и широтой подхода видится нам одной из интеллектуальных площадок, позволяющих получать и обосновывать важные результаты, имеющие теоретическое и прикладное значение. Одновременно с требованием замены ряда устаревших психоаналитических представлений мы разделяем более общую идею З. Фрейда о том, что индивидам следует иметь достаточный психический багаж при столкновении с требованиями культурной жизни [19, с. 300].
Психоаналитическая структура личности и механизм невроза. Как известно, фрейдистская теория личности состоит из трёх главных компонентов – Ид, Эго и Суперэго [18; 19]. Термин «Ид» использовался для обозначения бессознательной части психики, содержащей примитивные желания и импульсы, управляемой принципом удовольствия (гедонизма). Ид абсолютно эгоистично и, как правило, жаждет немедленного удовлетворения [13, с. 45].
Часть под названием Эго представляет собой набор функций, позволяющих приспосабливаться к требованиям жизни, находя пути для управления устремлениями Ид [13, с. 45]. Эго, произойдя от Ид, становится «посредником» между Ид и внешним миром, позволяя индивиду достичь желаемых целей более разумными и гибкими способами, не вызывающими общественного осуждения. Таким образом, Эго, имея общие конечные цели с Ид, в гораздо большей степени управляется принципом реальности.
В самом Эго З. Фрейд выделил область, ассоциирующуюся с соблюдением моральных норм, которая была названа Суперэго. Последнее понятие имеет два аспекта, существенно отличающиеся друг от друга. С одной стороны, Суперэго олицетворяет совесть, подразумевающую наличие моральных запретов, внутреннюю цензуру, критическую самооценку, чувство вины и долженствования. С другой стороны, Суперэго включает в себя Эго-идеал, отвечающий за стремление к абсолютному совершенству [6; 10]. «Идеал Я» удовлетворяет всем требованиям, которые предъявляются к высшему существу в человеке. При этом основным содержанием «высшего», с точки зрения, З. Фрейда, выступают религия, мораль и социальное чувство [18, с. 372].
Нетрудно заметить потенциальный «конфликт интересов» между Ид и Суперэго несмотря на то, что второй член связки происходит от первого. Антагонизм нарастает в тех случаях, когда Суперэго приобретает непропорционально карательные свойства [13, с. 47]. Столкновение между «желающим» Ид и «запрещающим», «наказывающим» Суперэго ощущается индивидом как неразрешимый внутренний конфликт, приводящий к неврозу. По указанной причине модификация нечеловечески жёсткого Суперэго становилась очень частой целью психоаналитической работы [13, с. 48].
Постановка проблемы. Как отмечал З. Фрейд, между Ид и Эго нет никакой естественной вражды. У здорового человека они составляют одно целое и практически неотделимы друг от друга [19, с. 273]. Индивид, будучи от природы эгоистически ориентированным созданием (Ид), учится (с помощью более «умного» и «гибкого» Эго) удовлетворять свои потребности и желания «культурными», «цивилизованными» методами – в том числе, и благодаря совершаемым альтруистическим действиям. Фактически имеет место (не всегда осознаваемый) «обмен» индивидуальной активности, полезной для общества, на добрые отношения с окружающими людьми, а также возможность беспрепятственного получения основных жизненных благ, которые предоставляет цивилизация.
Как же получается, что Суперэго, в конечном итоге произошедшее от Ид, становится столь непримиримым в отношении своего «родителя»? Конечно, полностью уничтожить бессознательные драйвы, связанные с инстинктом самосохранения и фундаментальными нуждами организма, не представляется возможным. Однако, неадекватно разросшееся «карательное» Суперэго (голос совести) вполне способно своими «моральными» требованиями и оценками подавить интеллектуальные функции Эго, необходимые для реализации потребностей Ид и успешной адаптации индивида. В последнем случае картина внутриличностного невроза напоминает поле боя между Ид и Суперэго при «капитулировавшем» Эго. Любой исход такого сражения оказывается вредным для индивида.
Авторская гипотеза. С нашей точки зрения, непропорциональное усиление антагонистически настроенного Суперэго связано с его негативным отношением к человеческому эгоизму. Если, согласно предположениям современных психоаналитиков, младенец уже обладает примитивными представлениями о том, что хорошо и что плохо [13, с. 47], значит, подобные представления могут быть усилены или искажены в результате разнообразных внешних воздействий, а также «интериоризации» ребёнком доминирующих в обществе моральных норм и требований.
Разумеется, эти тенденции усиливаются и при наличии «врождённых предрасположенностей», изменить которые аналитик едва ли в силах. Поэтому наш дискурс будет в основном сосредоточен вокруг внешних, культурно обусловленных взаимодействий растущего организма. В нижеследующих рассуждениях понятие «эгоизм» становится ключевым.
Согласно нашей гипотезе, проблема (её большая часть) создаётся в связи с тем, что Суперэго взрослеющего индивида приобретает выраженную антиэгоистическую направленность. Вот типичный пример возникновения патологического защитного вытеснения, представленный как внутренний монолог: «Это (нечто очень желаемое) на самом деле неприемлемо для меня, поскольку оно эгоистично. Я не должен этого хотеть и даже думать об этом. Зато я обязан непримиримо бороться с собственным эгоизмом, пока полностью не искореню его. Иначе я буду морально плохим, ужасным человеком».
Индивид, рассуждающий подобным (невротическим) образом, не понимает, что, во-первых, эгоизм свойственен всем без исключения людям, поэтому ощущаемые желания не выводят человека из общего ряда, не делают «аморальным отщепенцем». То, что свойственно от природы всем живым существам, едва ли может считаться однозначно «плохим» или «хорошим» – оно просто «есть». Во-вторых, наиболее вероятно, что эгоизм является не только самой распространённой (связанной с инстинктом самосохранения) субстанцией, но и единственной субстанцией в глубине психики, так или иначе порождающей другие (поверхностно-поведенческие) феномены, включающие альтруизм. Поэтому «победить» и, тем более, «искоренить» собственный эгоизм субъекту невозможно – во всяком случае, до тех пор, пока его жизнь продолжается. Не будет большим преувеличением сказать, что человек и есть собственный эгоизм. Однако настойчивые попытки Суперэго атаковать желания Ид, предпринимаемые под лозунгами «морали и нравственности», способны серьёзно пошатнуть внутреннее равновесие и здоровье индивида.
Отметим, что вред, приносимый неадекватно функционирующим Суперэго, весьма многообразен. Моральному осуждению может быть подвергнуто не только то, что хочется делать индивиду, но и то, что не хочется. Например, родители заставляют ребёнка съедать всё, что положили ему в тарелку, поскольку, не делая этого, он «не уважает людей, которые произвели и приготовили пищу». Так формируется зависимость под названием переедание – один из бичей современной цивилизации.
Эгоизм: камень преткновения и клубок противоречий. В человеческой культуре трудно отыскать другой столь амбивалентный, морально и эмоционально нагруженный термин как эгоизм. Указанное понятие оказалось чересчур «горячим» даже для самого З. Фрейда, хотя тот не стеснялся открытого обсуждения других, казалось бы, более «опасных» тем – в частности, детской сексуальности. Минуло столетие, однако разнообразные аспекты сексуальности по-прежнему исследуются и обсуждаются гораздо более откровенно, нежели эгоизм. А ведь признание тотально эгоистического содержания Ид [13, с. 45] как единственного источника происхождения Эго и Суперэго должно было бы потребовать от З. Фрейда вдумчивого, детального и многократного объяснения роли эгоизма в человеческой психике – равно как и логики возникновения непримиримого конфликта между, казалось бы, «родственными» частями личности (напомним, что Эго, согласно Фрейду, возникает из Ид, а Суперэго находится в структуре Эго).
На самом деле З. Фрейд обращается к понятию «эгоизм» лишь в единичных случаях. Более того, редкие попытки психоаналитиков использовать эгоизм в качестве объяснительного принципа в своих устных докладах встречали выраженное противодействие аудитории. Доходило до того, что американцы, в целом позитивно принимая психоанализ, приписывали эгоизм (и связанные с ним желания) исключительно гражданам Австрии, к которым принадлежал и сам Фрейд [14, с. 140].
Обсуждая (но не осуждая) эгоизм, мы опираемся на два близких по смыслу и связанных между собой определения. Во-первых, эгоизм трактуется нами как врождённая предрасположенность человека «в свою пользу», во-вторых, – как забота о реализации собственных потребностей, интересов, желаний. При этом гедонизм (стремление к удовольствию и избегание неудовольствия) рассматривается как одна из форм эгоизма [27].
Проницательный читатель заметит в последующем изложении важный парадокс эгоизма: данная субстанция, присутствуя практически повсеместно, очень «не любит» огласки, серьёзного анализа и, тем более, открытого признания. Осуждающие эгоизм люди на самом деле проводят подобную критику в собственных (разумеется, эгоистических) интересах.
Также хотим пояснить, что психоаналитические понятия «Ид» и «Эго» хорошо соотносятся с «Базовым» и «Разумным» эгоизмом (второй и третий уровни системы «Эгоизм») в разработанной нами «Личностно-ориентированной концепции счастья» (ЛОКС) [6; 10]. В подходящих случаях эти термины будут использоваться в дальнейшем изложении в качестве синонимов.
Исторические корни неприязни к эгоизму следует искать в идеях Платона, согласно которым, человек состоит из двух отдельных частей – «животного» тела и «нематериального» духа, причём последний дан богом только человеку. В XV веке была создана христианская теология, занимавшаяся исследованиями человеческой души [3, с. 659]. Психология, возникшая в рамках религии, получила своё название в XYIII столетии благодаря Христиану Вольфу – немецкому теологу и философу. Последний стремился объяснить внутренний мир человека, исходя из существования бога. Вероятно, именно поэтому в названии новой науки было использовано имя богини Психеи, что является беспрецедентным (с нашей точки зрения – недопустимым) случаем [12].
Загадочная, бестелесная, чуждая эгоизму душа («наместник бога» внутри человека) и поныне считается синонимом психики как предмета научного изучения. Туман в понимании центрального понятия «научной» дисциплины неизбежно порождает химеры в последующем дискурсе. По выражению Р. Вебстера, психология по-прежнему является ничем иным как особым разделом теологических (религиозно ориентированных) исследований [3, с. 663].
Итак, мы приближаемся к получению первого важного ответа на поставленные вопросы. С нашей точки зрения, Зигмунд Фрейд и созданная им теория не сумели полностью отрешиться от (неадекватных) религиозных постулатов. Именно Суперэго, «нелогично» возникающее в структуре личности (правда, теперь уже не вся «душа», а лишь её «идеальная» часть) остаётся своеобразным «надзирателем», представителем религиозных и моральных норм (мораль, как известно, также возникла в лоне религии), тем самым продолжая платить «дань» ненаучным теологическим воззрениям. Отметим, что замена «души» (психики) более адекватным понятием позволила бы современным учёным приступить к успешному решению накопившихся проблем психологии, неустранимых в её нынешней рамке [12].
Если нам всё же захочется отыскать непременно древнюю («проверенную тысячелетиями») основу для собственной аргументации и создания рациональной научной платформы, мы обнаружим иные, более адекватные современной науке взгляды. Так, в иудейской традиции человеческая «душа» и «дух» ассоциировались не с функцией дыхания (изучение последнего пусть остаётся уделом пульмонологов, а не психологов), а с желаниями и потребностями индивида, целостным организмом, живым человеком из плоти и крови. Важно отметить, что подобный взгляд был принят в Ветхом, а позднее и в Новом Завете [29]. Таким образом, в раннем, изначальном христианстве (в отличие от языческих представлений древних греков и средневековой теологии) человеческая душа не мыслилась отдельно от тела и, тем более, не противопоставлялась ему. Любой современный и опытный психиатр согласится, что внутренняя «раздвоенность» индивида не может считаться даже нормой – не говоря о том, чтобы быть идеалом или образцом для подражания.
Гонения на эгоизм осуществлялись не только со стороны религиозной морали. В новейшей истории человечества они были связаны с утопическими идеями построения «совершенного общества» и создания «нового человека», лишённого себялюбия. Все эти попытки провалились именно потому, что пытались переделать человеческую природу. Карательное Суперэго воплощалось в такие периоды истории фанатически настроенными утопистами, принесшими немало страданий обычным людям. Современным хулителям эгоизма полезно помнить, что попытки практического воплощения несвойственных человеку идеалов неизбежно оборачиваются массовыми трагедиями. Самое близкое, доступное для анализа подтверждение лежит в нашем недавнем коллективистском прошлом.
Так, советская педагогика от игнорирования эгоистически ориентированной заботы о себе перешла к прямой борьбе с ней. По мнению Л.И. Божович, возникающий при неправильном воспитании «наивный детский эгоизм» способен перерасти в «гораздо более опасный эгоизм взрослого» [1]. Никаких разумных аргументов вышесказанному (неизбежному перерастанию детского эгоизма во взрослый; особой опасности взрослого эгоизма) не приводится.
В работе Т.А. Флоренской также отмечается, что эгоизм детей вызван недостатками воспитания [17]. Конечно, следует поправить авторов в определении генезиса данного явления. Эгоизм, в том числе детский, является врождённым, а потому изначально никакого отношения к воспитанию не имеет. Однако признание врожденной эгоистической направленности каждого индивида означало бы, что советский строй вменяет педагогам в обязанность насильственное изменение человеческой (эгоистической) природы. «Вредный и опасный» эгоизм не возникает от неправильного воспитания, зато «полезный» эгоизм вполне может быть подавлен неправильным (коммунистическим) воспитанием, осуществляемым в духе коллективистской педагогики. Очевидно, что по-настоящему дурное «воспитание» способно усилить негативные проявления врождённого эгоизма, однако в последнем случае одним лишь эгоизмом дело далеко не ограничится.
Борьба с эгоизмом в советской педагогике и психологии полностью вписывалась в идеологию утопизма и тоталитаризма ещё по одной причине. Известно, что важной функцией эгоизма является защита живого существа. Значит, «победа» над эгоизмом означала бы, что любой индивид стал психологически безоружным перед государством и его структурами, которые получают возможность эксплуатировать его – в своих эгоистических интересах. Тем же интересам власть имущих служит пропаганда приоритетов альтруистического поведения (осуществляемому, разумеется, в пользу государства) перед эгоистическим.
Если эгоизм в советской педагогике рассматривался как следствие неправильного воспитания, то в отечественной философии он, в соответствии с положениями экономического детерминизма, считался порождением буржуазного общества, разделенного на классы [16], а потому и здесь был однозначно «плох» и «вреден».
Надо признать, что традиция тотально-негативного отношения к эгоизму продолжается и в постсоветской психологии. Вот одно из типичных определений эгоизма (вопросительные знаки в скобках обозначают наше несогласие в правомерности использования предшествующих им слов): «Эгоизм – негативная (?) ценностная ориентация личности, крайняя (?) форма индивидуализма, проявляющаяся в сознательном (?), корыстном (?) противопоставлении (?) личных интересов и потребностей интересам других людей и общества в целом» [23]. Очевидно, по мнению некоторых «учёных», подразумеваемой моральной низости данного явления должно соответствовать не столько его изучение, сколько борьба, замалчивание или, в лучшем случае, тенденциозная, «морализаторская» трактовка, напоминающая стигматизацию. Эгоистическая направленность личности (как система преобладающих мотивов) обычно ассоциируется в русскоязычной психологии либо со стремлением получить власть, престиж и деньги, либо добиться немедленного удовлетворения своих сиюминутных потребностей. Эгоизм часто связывается с любовью к себе, своекорыстием, пренебрежением интересами окружающих, желанием их использовать [7, с. 72-73].
В тоталитарном обществе гуманитарная наука неизбежно приобретает идеологические функции. Её целью становится не поиск истины, а воспитание преданности, «долженствования» граждан своему государству и его интересам («прежде думай о Родине, а потом о себе»). Соответственно, приоритетными задачами гуманитария становятся демонстрация властным структурам собственной преданности и «воспитание» в соответствующем духе подрастающего поколения. Поиск истины (реально существующих закономерностей) и опора на неё подменяются необходимостью для «учёного» быть проводником всепроникающего и агрессивного государственного эгоизма – разумеется, и в личных эгоистических целях [8].
В западном общественном сознании отношение к эгоизму остаётся противоречивым. Во всяком случае, наблюдаемая амбивалентность (вместо огульного осуждения) точнее отражает многообразие проявлений эгоизма. Вот характерная цитата Э. Фромма: «Современная культура вся пронизана табу на эгоизм. Нас научили тому, что быть эгоистичным грешно, а любить других добродетельно. Несомненно, это учение находится в вопиющем противоречии с практикой современного общества, признающего, что самое сильное и законное стремление человека – это эгоизм...» [20, с. 560]. Оттого и пожелание человеку «не быть эгоистом» столь же двусмысленно, поскольку может означать директиву «не любить себя» и «не быть собой», подавляя тем самым спонтанное и свободное развитие личности [20, с. 564]. С одной стороны, родители осуждают эгоизм ребёнка; с другой – некоторые родители догадываются, что без эгоизма в их семье гарантированно вырастет неудачник, оправдывающий «моральными» соображениями лень и неспособность позаботиться о реализации собственных интересов. Ведь именно эгоизм (например, в качестве стремления к достижению значимых целей) зачастую питает активность субъекта.
В другой современной работе признается, что, с одной стороны, для субъекта полезно придерживаться эгоистической мотивации, заботиться преимущественно о себе, но, с другой – нежелательно открыто говорить об этом окружающим. Лицемерное замалчивание темы эгоизма (в том числе, собственного) представляет основной прием, с помощью которого эгоист и далее сможет оставаться нераспознанным. Принятие подобной стратегии поведения ставит под сомнение моральную безупречность эгоизма [28].
Очевидно, связанная с эгоизмом путаница в значительной степени обусловлена противоречием между древними моральными нормами, осуждающими эгоизм как «единое целое», и повседневной жизненной практикой, подтверждаемой достижениями зарубежной науки. В западной философской и экономической мысли на протяжении последних трех-четырех веков понятие «эгоизм» сделало триумфальную карьеру. Как пишет С. Холмс, разумно понятый собственный интерес каждого человека (как наименее деструктивное из всех его влечений) на заре развития капитализма противопоставлялся стихийным, иррациональным человеческим страстям, способным нарушить новый общественный порядок. Буржуазное стремление к эгалитаризму и производительному труду ради собственного блага индивида способствовало высокой оценке и приданию универсального характера понятию собственного интереса. В результате «гранитная скала» эгоизма и близкого к нему индивидуализма простояла века в зарубежной науке и имела успехи (в том числе, в качестве объяснительного принципа), не сравнимые ни с какой другой теоретической моделью в политике, экономике и других дисциплинах [25, p. 286].
Отметим, что и в психологии существует концепция психологического эгоизма [27], которая до сих пор не опровергнута. Наоборот, как признаёт влиятельный исследователь альтруизма С.Д. Батсон, большинство современных биологов и психологов убеждены, что в своей глубине люди полностью эгоистичны [24]. Всё многообразие феноменов человеческого поведения, отмечает эволюционный психолог Д. Кенрик, возникает на основе нескольких простых эгоистических правил [4, с. 15, 195]. Совокупность имеющихся доказательств показывает, что эгоизм человека, проистекающий из инстинкта самосохранения и фундаментальных потребностей организма, с большой вероятностью является единственной первичной (глубинной, конечной) мотивацией [8]. Таким образом, идея З. Фрейда о тотально эгоистической природе Ид получает современные научные подтверждения.
Разумеется, в человеческой истории и культуре можно отыскать немало примеров, демонстрирующих связь эгоистической «веры в себя» и достигаемого индивидом жизненного успеха. Так, М. Чиксентмихайи отмечает присущую евреям веру в выдающееся призвание каждого человека и соответствующее родительское воспитание со всемерным поощрением активности детей и практическим отсутствием наказаний [22, с. 390]. Такое отношение родителей может явиться одной из причин «раскрепощения» инициативы и врождённых способностей ребёнка, а также объяснением непропорционально высокого уровня выдающихся достижений и жизненного успеха среди представителей указанного этноса, тем самым усиливающих древний миф об «избранном народе» [26]. Именно эгоизм в своей высшей форме (ЭГ-4 в рамках ЛОКС) способствует (а отнюдь не препятствует подобно карающему Суперэго) развитию и замечательным проявлениям человеческого гения.
Приводимые доказательства теперь имеют и экспериментальное подтверждение. Как показали наши лонгитюдные исследования, проведённые с помощью методов выборки переживаний (ESM), эгоизм индивида тесно связан с достижением высокого уровня субъективного благополучия. Значения шкалы эгоизма (определяемого как «польза, выгода для себя») вошли в ведущую тройку показателей, в наибольшей степени ассоциирующихся с конструктом «счастье» по самым разным математическим критериям [5]. Стоит ли говорить, что жёсткое, «антиэгоистическое» Суперэго не приближает индивида к жизненной гармонии, а удаляет от неё?
Промежуточные выводы. Итак, потянув за одну «ниточку» в психоаналитической концепции, мы развернули целый клубок разнообразных проблем, простирающихся от религии, морали и общественного сознания до современных научных достижений и психического здоровья человека. Ключевым понятием в данном клубке проблем является эгоизм. Постараемся зафиксировать уже достигнутые результаты и сформулировать основные выводы. Итак.
-
- «Карающее» Суперэго, ассоциирующееся с чрезвычайно жёстким соблюдением моральных норм, является достаточно частой причиной (как минимум, важным симптомом) психических расстройств [13].
- Главным признаком такого Суперэго, равно как и неадекватных моральных норм, выступает непримиримо антиэгоистическая направленность.
- Нормы морали произошли от религии, положения которой, оставаясь значимым культурным феноменом, к настоящему времени не получили никаких научных доказательств. В период своего появления и утверждения моральные нормы не могли быть проверены наукой, поскольку та находилась в зачаточном состоянии.
- Наоборот, значимость эгоизма, к которому традиционная религия и мораль настроены негативно и который не имеет отношения к «божественной душе» (в этом, по крайней мере, наука и религия согласны каждая со своей стороны), получила множество подтверждений в современных исследованиях – в том числе, как, наиболее вероятно, единственная глубинная субстанция, лежащая в основе остальных (более поверхностных) проявлений человеческой психики и поведения.
- Таким образом, налицо глубокое противоречие между моральными нормами и требованиями, появившимися в глубокой древности, и современными научными данными, во многом позволяющими делать выводы об истинной природе человека. Переживание подобного неразрешимого противоречия на индивидуально-психологическом уровне способно создавать внутренние (невротические и иные) конфликты. Жёсткое Суперэго требует от индивида строгого (абсолютного) соблюдения требований морали (и карает за их невыполнение), хотя подобные требования не только вступают в конфликт с глубинной мотивацией организма, но и не подтверждаются повседневной жизнью. Более того, фиксация субъекта на их строгом соблюдении не способствует раскрытию индивидуального потенциала, достижению жизненного успеха и душевного благополучия.
- Следовательно, отношение к эгоизму как однозначно негативному феномену (при современном науке, бурно развивающейся на фоне застывших моральных норм) является не только ошибочным, но и зачастую антигуманным, вредным. Облечённые авторитетом лица и крупные структуры, замалчивающие либо принижающие роль эгоизма, действуют так в собственных эгоистических интересах.
Во второй части статьи автор предложит собственное решение обсуждаемой проблемы и рассмотрит основные последствия его принятия.
Литература
- Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. – СПб.: Питер, 2008. – 400 с.
- Вайнберг С. Мечты об окончательной теории. – М.: Едиториал УРСС, 2004. – 256 с
- Вебстер Р. Почему Фрейд был неправ? – М.: АСТ, 2013. – 736 с.
- Кенрик Д. Секс, убийство и смысл жизни. – СПб: Питер, 2012. – 224 с.
- Левит Л.З. Использование методов выборки переживаний (ESM) в исследованиях счастья. – Минск: РИВШ, 2014. – 148 с.
- Левит Л.З. Идеал «Я»: куда не дотянулся Зигмунд Фрейд // Актуальные проблемы. – 2016. – № 1. – Ч. 3. Кн. 2. – М.: Перо. – С. 7-12.
- Левит Л.З. Психология развития и реализации жизненного потенциала субъекта. Дисс… доктора психол. наук. – Киев, 2016. – 605 с.
- Левит Л.З. Альтруизм по-советски: вина и страх вместо эмпатии // Теоретичнi дослiдження у психологii. – Киев: Педагогiчна думка, 2017. – С. 111-120.
- Левит Л.З. Первичный альтруизм: основные контраргументы. // Методология современной психологии. Вып. 7. – М., 2017. – С. 445-456.
- Левит Л.З. Психоанализ: возможность новых дополнений и их обоснование. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. – 2017. – № 2. URL:http://ppip.idnk.ru
- Левит Л.З. Универсальный эгоизм. – Минск: З. Колас, 2017. – 88 с.
- Левит Л.З. Эгология вместо психологии: контуры науки будущего // Интеллектуальная культура Беларуси (материалы конференции). Т. 2. – Минск: Четыре четверти, 2018. – С. 151-153.
- Мак-Вильямс Н. Психоаналитическая диагностика. – М.: Класс, 2004. – 480 с.
- Маркус Г. Зигмунд Фрейд. Тайны души. Биография. – М.: АСТ, 2008. – 336 с.
- Палмер Дж. Эволюционная психология. Секреты поведения Homo Sapiens. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2007. – 384 с.
- Петров Э. Ф. Эгоизм. – М.: Наука, 1969. – 206 с.
- Флоренская Т. А. Я – против «Я». – М.: «Знание», 1985. – 80 с.
- Фрейд З. «Я» и «Оно». Труды разных лет. – Кн. 1. – Тбилиси: Мерани, 1991. – 400 с.
- Фрейд З. Интерес к психоанализу. – Минск: Попурри, 2009. – 592 с.
- Фромм Э. Человек для самого себя. – М.: АСТ, 2008. – 700 с.
- Хант М. История психологии. – М.: АСТ, 2009. – 864 с.
- Чиксентмихайи М. Креативность. – М.: Карьера Пресс, 2013. – 518 с.
- Эгоизм [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.psychology_pedagogy.academic.ru (дата доступа: 17.04.2012).
- Batson C. D. Empathy and altruism // Handbook of Positive Psychology / Ed. by C.R. Snyder, S.J. Lopez. – Oxford: Oxford University Press, 2001. – P. 485-498.
- Holmes S. The Secret History of Self-Interest // Beyond Self-Interest. / Ed by J. J. Mansbridge. – Chicago: University of Chicago Press, 1990. – P. 267–286.
- Lynn R. The Chosen People. – USA: Washington Summit Publishers, 2011. – 417 p.
- Psychological Egoism [Electronic resource] – Mode of access: http://www.iep.utm.edu/ (Date of acceess: 03.02.2010).
- Van Ingen J. Why Be Moral? – New York: Peter Lang Publishing, 1994. – 194 p.
- jw.org/ru/wol/d/r2/lp-u/1200004192 [Электронный ресурс]. Дата обращения 30.05.2018.
Левит Леонид Зигфридович – доктор психологических наук, доцент, директор Центра психологического здоровья и образования, г. Минск, Беларусь.
e-mail:
Левит Л.З. Мораль на основе эгоизма: новое содержание для суперэго. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2019. N 1. URL: http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).